Главное меню

Мы в Facebook

Дорогие друзья!

 У вас появилась уникальная возможность купить книги Л. Семёновой «От Озириса до Деда Мороза» и «Звёздные Врата 11:11».


Подробнее

«Камень мёртв, лишь почва плодоносит.
Так пусть же сердце ваше не будет камнем
мёртвым, а почвой плодородною для роз.»

Руми

Содержание

  1. Вступление
  2. Путь в центр Анатолии
  3. Огненная дорога
  4. Жемчужная Турция
  5. Путь по вертикали Юг – Север
  6. Приложение 1: Хронология поездки
  7. Приложение 2: Встреча, изменившая мир

Вступление

 Третья поездка в Турцию, к нашим Истокам, в Византию, завершилась ровно в 5:05 утра 31 мая 2007 года, когда самолёт приземлился в Домодедово – Доме Деда. Наша трёхлетняя турецкая одиссея подошла к концу, и даже не верилось, какой путь был пройден за эти три года, и сколь сложные узлы нам удалось развязать.

Трёхлетняя одиссея = 296 = Вы готовы войти через Арку = Я сдала экзамен на бессмертие = Завершение – триумфальная = Мистический узел Александра = Работа школы Звёздных Врат

Трёхлетняя турецкая одиссея = 431 = Открыть Галактические Врата в Турции = Связь и единство Европы и Азии в Турции = Мы начали соединение с центром Галактики = Мы открыли секрет, где рождается свет = Мы развязали Гордиумский мёртвый узел = Галактическая команда «Школа Звёздных Врат»

В первую поездку в 2005 году наша Группа осуществляла следующие программы:

– Возвращение к Истокам;

– Освящение Творящего Словаря Образного Мышления;

– Турецкий гамбит;

– Чёрный камень Каабы;

– Троя, Милет, Пергам – начало похода Александра Великого;

– 7 церквей Апокалипсиса;

– Памятник Петуху в год Петуха;

– Путь аргонавтов – открытие Симплегадских скал.

Вторая поездка в 2006 году прошла с другим заданием:

– Полное солнечное затмение 29.03.06 г;

– Алхимическое обручение Солнца и Луны;

– Снятие маски тьмы с лика Солнца;

– По следам Александра Македонского;

– Трансформация Гордиева узла;

– Похвала Божьей Матери.

Об этих удивительных путешествиях вы можете узнать на нашем сайте в работах: «Турецкий гамбит»; «Да пошлёт нам небо Путь с Луной и звёздами» (Турция 2005); «Поцелуй Луны и Солнца – полное солнечное затмение» (Турция 2006). Нет смысла повторять написанное, но суть трёхлетней работы необходимо синтезировать – эти путешествия связаны единой нитью – двойным узлом.

В 2005 году мы выехали из Стамбула и двинулись в путь против часовой стрелки: Дарданеллы – Илион (Троя) – Бергам (Пергам) – Смирна (Измир) – Приена, Милет – Дидимы – Сарды – Эфес. Мы посетили все эти исторические места, через которые шел и в которых останавливался Александр Македонский (см наш сайт, раздел «Мозаика»). Через Бурсу мы вернулись в Стамбул, где соединяется Европа и Азия, и «открыли» Симплегадские скалы. Первое кольцо было завершено, но уже просматривалась программа следующего года – программа соединения Солнца и Луны в момент полного солнечного затмения 29 марта.

Путешествие 2006-го года охватывало центральную Турцию. Работа с затмением вызвала проблемы со здоровьем у многих членов группы, и не все наши планы удалось выполнить. Перед поездкой мы много ментально работали с Гордиевым узлом, а вот попасть в Гордион не смогли, т. к. в последний момент пришлось менять планы и ехать сразу в Каппадокию, т. к. оказалось, что затмение в Гордионе будет неполным. Намеривались заехать в Конью, к могиле Руми и тоже сорвалось. Только в Москве стало понятно, что для встречи с Руми и его учителем Шамсом, мы были не готовы и многого не знали. Именно третья поездка всё подытожила: мы побывали и в Гордионе и в Конье.

Путешествие 2007 года охватило половину Турции – мы двигались по часовой стрелке: Стамбул – Анкара – Гордион – Каппадокия – Конья – Кемер – Олимпос – Фетхие – Демре (Миры) – Патары – Летоон – Ксантос – Мёртвое море – Дальян – Мармарис – Кушадасы – Бодрум (Галикарнас) – Гераклея – Приены – Эфес – Афродисия – Паммукале – Сарды (Сардос) – Бурса – Стамбул. Это было великолепное путешествие, длиной в 4 тысячи километров (проверили по спидометру). Мы сменили 10 отелей, а завершили кольцо в Бурсе, в том же отеле «Арктика», что и первый раз – мощный знак на соединение двух колец. Мы завершили два полных круга и приземлились в Москве ровно в 5:05, что означает слово «круг» (Круг = 55).

 Перед первой поездкой в 2005 году, нам через сон было сказано: «Ваша программа будет отмечена камнем». Мы действительно работали с камнем – камнем Каабы, о чем подробно рассказано в работе о путешествии и приложении к ней, которое называется «Камень Каабы». Перед последней поездкой тоже было указание на камень: «Вы придёте к пламенеющему камню, камню, который горит вечно». Мы пришли к нему, мы ментально превратили камень в почву, на которой могут произрастать розы, как сказал великий Руми.

Перед нашей поездкой, в Москву приехал танцевальный турецкий ансамбль «Огонь Анатолии». Мы поняли, что этот ещё один знак-указание. Огненные турецкие танцы – танцы Огня – ждут нас в Турции, и действительно, нам пришлось много работать с огнём, о чём речь впереди.

Итак, программа этой завершающей поездки выглядит следующим образом:

– Узел любви (завершение работы);

– Упражнение «Волна»;

– Великая встреча, изменившая мир – Конья;

– Пламенеющий камень;

– Четвёртое чудо света – Галикарнасский мавзолей;

– Мальтийские рыцари;

– Храм Артемиды Эфесской.

 Программа была намечена в Москве, но по ходу поездки возникли новые дополнения. Добавились следующие программы: «Жемчужина Перворазума», «Город огня – Ксантос», «Сулейман Великолепный и Роксолана» и некоторые другие. Мы шли по «карте Томаса» и старались чутко реагировать на Высшее водительство, которое явно ощущалось в течение всего путешествия.

(увеличить фото)

Войдя первый раз в автобус, обратили внимание на шарф с красными розами, закреплённый на зеркале. Это был шарф жены нашего водителя Ибрагима, его талисман.

Водитель Ибрагим = 160 = Карта Незримого = Яркая мозаика

Акцент на водителя Ибрагима = 260 = Турецкий узел развязан = Идеально отражение – дорога = Проход через Узкие Врата

Шарф жены Ибрагима = 185 = Дорога – это главное = Быть всегда в дороге

Шарф жены Ибрагима – это знак = 289 = Держать равновесие в Турции = Камень Вечного Огня Любви = Переход на другой уровень = Сакральный танец Волны

Этот шарф (расстеленный шарф – символ пути) предрекал нам путь, усыпанный розами, но у прекрасных роз имеются шипы. В дальнейшем всё подтвердилось: нам сопутствовало море роз, но имелись и шипы, которые мы с честью преодолевали. А красным шарфом (уже нашим) Ибрагим украсил ветровое стекло и он, как путеводный огонёк всё время был перед нашими глазами.

Путь в центр Анатолии

Путь в центр = 172 = Побывать в Анкаре = Быть в Гордионе = Двойной проход = Македонский гамбит = Соткать ковёр = Отражение – Химера

Путь в центр Анатолии = 258 = Идеальное зеркало– центр = Выход в центре Лабиринта = Выход на центр галактики = Дело, к которому призван = Нужно держать равновесие = Пройти центр галактики = Странники Пути Грааля

В самом начале наш гид Рейхан сообщил информацию, которая нас очень заинтересовала. Ранее мы интересовались турецкими коврами, т. к. перед первой поездкой в Турцию в одном из снов 2005-го года было сообщено, что мы должны приобрести уникальный турецкий ковер ручной работы. Казалось бы, о коврах много прочитали, разобрались с особенностями турецких ковров, но, оказывается, главное не узнали: турецкие ковры можно отличить от любых ковров мира благодаря уникальному двойному узлу. Итак, стало понятно, именно с двойным узлом будем иметь дело, тем более что совершаем второй круг, зеркальный первому.

 В прошлом году мы работали с узлом Солнца и Луны, а в Гордион не попали и узел известный всему миру развязывали только ментально (см. «Поцелуй Луны и Солнца»). В этот раз мы ехали в Гордион в полном осознании. В понедельник музей Гордиона не работает, но мэр города дал разрешение директору музея открыть его для нашей группы. Директор сам встречал нас. Его, прямо сказать, выдающиеся уши сразу напомнили нам историю «ослиных ушей» царя Миноса, гробница которого находится здесь же. У входа нас приветствовала фреска – копия помпейской, где изображён Александр Великий в битве при Иссе. Мы получили подарок в год Божественного ребёнка. На фреске Александр Македонский изображён в доспехах, на которых, по истории, была изображена голова Медузы Горгоны, но на фреске явно просматривается голова ребёнка – судите сами (см. сайт «Божественный ребёнок» и «Символика 2007 года»).

Наш путь лежал дальше в Каппадокию, и по дороге мы проехали интересное место – Полатлы, где установлен памятник Сакарья, посвящённый победе турков в жестокой битве в конце XVIII века. От пролитой крови вся окружающая болотистая местность стала красной, даже небо отражало красный цвет. В память этого события именно в этом месте произошло знаменательное событие: зелёный флаг с тремя полумесяцами был заменен на красный, с полумесяцем и звездой. Проезжали мы это место в Красный день по майянскому календарю.

Вся наша поездка проходила под кодовым словом «Центр». Мы ехали в центр Анатолии – центр Турции. В Каппадокии нас разместили в городке Ортохисар: орто – центр, хисар – место, где живут люди.

Ортохисар = 141 = Остров Света = Ты в центре = Единая форма = Единое число = Камень – Грааль = Кодовое слово = Граница огня = Небесные врата = Святилище = Средоточие = Эпицентр

Мало того, что этот городок назывался «Центр, где живут люди», но и само название нашего отеля переводилось, как «Центральный». В дальнейшем, в самой середине нашей поездки – 23-го апреля произошло много знаковых событий, но об этом речь впереди.

С утра на следующий день, 17-го апреля, в День Белого Волшебника, мы все в белом взошли на «гору Мэру» – посетили лучшего мэра Каппадокии, в гостях у которого мы побывали в прошлом году. Символически мэрия – гора Мэру – гора Первоначала. Это был настоящий «дипломатический приём» и по части комплиментов в адрес народа Турции и самого мэра наша Любовь Владиславовна заткнула за пояс настоящих дипломатов. Она охарактеризовала нас, как «дипломаты мира» и мы, действительно, чувствовали себя таковыми.

Дипломаты мира = 168 = Вечный огонь = Миротворцы = Моя миссия = Во благо мира и любви = Путь Творца = Сила Живого Огня

(увеличить фото)

Мы подарили мэру гобелен (тоже ковёр) с изображением Кремля, а он передал нам в подарок копию картины французского художника с изображением Каппадокии XVIII века. Указание на Францию было очевидно. В течение всех трёх поездок нашей задачей было удержание равновесия, баланса двух энергий. Это касалось многих аспектов, одним из которых является баланс мужских и женских энергий.

Как раз во время нашей поездки в Турции и Франции происходили серьёзные события – выборы главы государства. Митинги в поддержку светского государства прошли по всей Турции. Светское государство базируется на равноправии мужчины и женщины. И во Франции в это же самое время тема «мужчины и женщины» была главной.

Наша работа в момент затмения 29.03.06 г. и соответствующая аффирмация, полученная по каналу, была посвящена удержанию равновесия двух сил. Изменения на тонком плане проецируются на Землю, и политические события являются лишь отражением работы «людей света» за последнее время. Турция очень важна, так как она символизирует соединение по вертикали: Север – Юг и по горизонтали: Запад – Восток. Противостояние и, в то же время, единение двух равновеликих сил наглядно проявлено в центре Стамбула. Голубая мечеть, как проявление мужского начала (минареты – вертикаль мужских энергий) расположена напротив Святой Софии – женское начало (купол – окружность женская энергия) – Воля и Разум, а соединяет их Любовь. Светское государство – это Государство Света. И именно в Каппадокии была впервые создана световая связь – передача светового сигнала на расстоянии. А в момент нашего пребывания у мэра к нему пришёл имам, т. е. символически соединились светская и религиозная энергии.

Государство Света = 191 = Перемонтирование (Крайон) = Собака играет с камнем = Белый танец Вальс = Зачем я еду в Анкару = Равные половины = Энергия Крайона

После посещения мэрии часть нашей группы поехала в подземный город, а большинство в сопровождении полиции (по указанию мэра, они нас провожали) отправились туда, где практически не бывает туристов. Это место называется Kayakari (Каменные Ворота) и мы поняли, что пришли к очередной «Арке», которую должны пройти. 1-го апреля нам был дан сон, где говорилось: «Вы пройдёте (войдёте) через арку». Мы его рассчитали (см. сайт «Сны») и стало ясно, что мы должны проиграть этот сон в Турции, т. к. проход через Арку (Врата) проецирует выход в новое пространство.

Вы пройдёте через Арку = 248 = Идеальное отражение – Свет = Высшее водительство = Переход через границу = Видеть то, что невидимо = Вот они – миротворцы! = Двойной турецкий узел = Развязать двойной узел = Узкие врата Бога – Ворота Духа

(увеличить фото)

Здесь находится базилика Иоанна Русского. Когда-то он попал в плен, жил в турецкой семье, а потом прославился чудесами и был признан святым. Он жил в пещере, спал на каменном ложе и служил в храме, который сейчас восстанавливается.

(увеличить фото)

В храме наша группа впервые исполнила сакральный танец «Волна», о котором нам было сообщено также через сон, незадолго до поездки. В течение нескольких лет мы выполняли упражнение «Кольцо», у нас стояла такая программа: соединить конец и начало. Знаменитый Уроборос – змея, закусывающая свой хвост, окончание цикла и переход на новый уровень. Когда змея размыкает кольцо, наступает момент подъема на новый уровень и голова змеи начинает подниматься волнообразно. Это и Кундалини и змеи Кадуцея: Ида и Пингала. Переход на новый уровень всегда осуществляется волнообразно. Аспектов волны множество, но в любом случае – это движение. Чтобы жить, человек должен двигаться. Когда корабль (человек) двигается физически или мыслит, т. е. двигается ментально, от него исходят волны. «Волна мысли» в исчислении равна «Волна цунами». Если человек мыслит гармонично, то от него исходят гармоничные волны, которые не сбивают с пути встречные «корабли» и не нарушают их и наш собственный путь, а иначе… – волна цунами!

Каковы наши мысли, такова и наша дорога. Посвящённые говорят: «Путь – это вы сами». Наш путь может быть устлан только цветами роз, но шипы мы создаём сами. Древние тексты повествуют, что в начале времён розы не имели шипов и их возникновение, так же, как и возникновение насекомых, докучающих человеку, не было в планах Первотворца. Всё это возникло в процессе эволюции, как реакция природы на негативные мыслеформы человечества. И в наших силах очистить свой путь от «шипов», к этому призывают нас все Высшие Водители.

 Здесь же произошло событие, указующее значение которого проявило себя только через день. У Иоанна Русского нас встретил весёлый чёрный молодой пёс. Хранитель этого места сказал, что пёс породы «бельгийский волк». Мы посмеялись, т. к. это явно была беспородная собака, но знак был дан: «волк», и к тому же чёрный, а значит Анубис – египетский бог перехода. Псина была совершенно очаровательная. И вот эта очаровательная собака устроила представление: игру с большим камнем – повизгивая от напряжения она даже умудрялась приподнимать камень передними лапами. Такого мы ещё никогда не видели. Наш водитель Ибрагим играя забрал камень. Мы попросили вернуть его собаке, т. к. хотели сделать фотографии, но пёс отказался взять его. Хозяин засмеялся: «Он делает только, что хочет сам». «Забрал камень, всё, он твой» – эта история имела продолжение, когда мы уезжали из Каппадокии.

 Вторую половину дня мы провели в пешей прогулке по Розовой долине. Прогулка была не очень простая: то спуск, то подъём, то лезли в гору, то спускались в ущелье и прошли где-то около 6 км, устали, но окружающая красота завораживала. А закончился этот необыкновенно насыщенный день танцами крутящихся дервишей, на которые мы мечтали попасть ещё в прошлую поездку.

Собираясь в Конью, мы готовились к этому посещению и интересовались всем, что связано с Руми, его учителем Шамсом и, соответственно, крутящимися дервишами. Мэнли Холл в своей книге «Священная магия» пишет, что к одним из самых интересных суфийских братств является орден Мевлеви основанный великим персидским суфием и философом Джалал ад-дином Руми около 1240 года в Конье. Особое значение в этом братстве придавалось слушанию музыки, пению и танцам во время духовных практик. Считалось, что кружение приводит ритмы тела в соответствие с круговым движением небесных тел и способствует просветлению частицы Абсолютной души, заложенной в человеческом сердце до земного воплощения.

Радение дервишей называется Сема. В одном из суфийских стихотворений, посвящённых Семе сказано: «Сама Любовь – твоя Возлюбленная, и когда Ее достигнешь, Она скажет тебе на языке тайн, что делать». Мевлана Джалал ад-Дин Руми за своё величие по праву названный одним из полюсов мира, писал в своей «Месневи» о Семе следующее:

«Вы спросите, что значит Сема?
Приветствие таинственных солдат души.
Душа их, получив послание,
Вдруг обретет покой и ширь.
Раскроются порывом ветра
Все ветки пылкого ума.
Звучит струна под лаской плектра,
Свободно тело и легка душа.»

По его определению, Сема – Птица влюбленных, потому что в ней есть мечта о встрече с любимым человеком – Богом». Сам Мевлана не устанавливал каких-либо правил исполнения Семы, пускаясь в кружение и на улице, и во время философских бесед, под воздействием радости или боли, восторга или обиды. Только после его смерти сын Мевланы Султан Велед частично канонизировал ритуал. Этот ритуал воплощает единство звука (в музыке), слова (в пении) и действия (в кружении).

 Для нас слово «Сема» давно было знакомым и родным. Жрецами ордена «Сема» – ордена «Перехода» называли Посвящённых в древнем Египте.

В прошлом году мы не попали на выступление дервишей и были очень рады возможности увидеть это сакральное действие. Выступление продолжалось 45 минут и проходило в бывшем караван-сарае. В течение всего времени длилась своеобразная музыка, ритмическое пение и кружение с периодической перестройкой. Действие произвело на нас неизгладимое впечатление. Нельзя сказать, что мы впали в экстатическое состояние, но ритуал заворожил. После окончания священнодействия нас никто не выпроваживал и мы позволили себе выйти в центр зала, на то место, где кружились дервиши и в этом энергетически закрученном пространстве попытались повторить их движения и, надо сказать, нам отчасти это удалось.

Следующий день был последним днём пребывания в Каппадокии и мы побывали в самых красивых местах: Гёреме, Зельве, Голубиная долина. Вечером готовились к встрече с Коньей: читали историю судьбоносной встречи Руми с Шамсом, благодаря которой мы можем теперь наслаждаться поэтической мудростью Джалал ад-дина Руми, та встреча, как пишут востоковеды, изменила мир восточной культуры необратимо.

«Двадцать шестое ноября 1244 года. Обычный осенний день. Не сошлись в битве в тот день великие армии, чтобы решить судьбу империй. Не взошел на престол основатель династии, которая повелевала миллионами. Не был открыт ни новый континент, ни новый вид энергии. Ничего, что поразило бы воображение и сразу заставило бы людей запомнить эту дату, не случилось в тот неимоверно далекий теперь день. Просто встретились два человека. Но чем дальше отступает во тьму веков тот день, тем необычней кажутся последствия этой встречи. Встреча двух людей, которые открыли себя друг в друге, поняли, полюбили, – всегда чудо, может быть, самое удивительное из всех чудес. Но день их встречи остается обычно великой датой лишь в личной судьбе этих людей.

 Два человека, встретившиеся в Конье семьсот с лишним лет назад, не только открыли себя друг в друге, они совершили еще одно великое открытие – Человека для Человечества. Не будь этой встречи, по-иному чувствовали, думали бы десятки миллионов людей – от Средней Азии на севере до Аравии на юге, от Индонезии на востоке до Северной Африки на западе. Для второй природы человека, именуемой "культура", этот день имел такое же значение, как день встречи Сократа и Платона, Шиллера и Гёте.

В тот день родился для мира один из величайших поэтов земли – Джалал ад-дин Руми, воплотивший в своей поэзии верования, чувства и предания народов огромного региона и выразивший в ней с небывалой силой величие человеческого духа в его бесконечном стремлении к совершенству. Много великих дат и славных имен забылось с тех пор. Время разрушило камни, развалило крепостные стены. Но место, где встретились Джалал ад-дин Руми и Шемседдин Тебризи, сохранилось в людской памяти» (Радий Фиш «Дж. Руми»).

Судьбоносная встреча Учителя и Ученика = 510 = Что такое "быть в нужное время в нужном месте"? = Вошли в точку межпространственного разрыва = Зеркало – ((МИГ = 28 + 407)) = Зеркало – Быть в резонансе с вибрациями вселенной = Матрица – ((Врата)) = Идеальное отражение – Фаворский Свет Преображения

Более подробно о встрече Учителя и Ученика см. в Приложении 2. Мы же готовились к этой, важной для нас встрече, очень серьёзно. В прошлом году мы не попали в Конью и только в Москве поняли почему, когда узнали, что Конья – это место паломничества влюблённых, это место встречи в веках и это место, где когда-то был завязан страшный узел родового проклятия и непрощения. Теперь так много поняв, осознав и прочувствовав, мы были готовы к встрече – так мы думали, но оказалось несколько иначе и нас ждало самое серьёзное испытание на нашем пути.

Давайте вспомним историю Парцифаля. Приведём небольшой отрывок из работы «Король Луны»: «Парсифаль, находившийся всего в двух шагах от вожделенной цели, внезапно лишился всего, к чему стремился. Причину произошедшего ему объяснил хранитель. Перед тем как обрести Грааль, каждый рыцарь проходит последнее испытание – на сострадание. Способность чувствовать чужую боль, как свою, должна стать выше всех остальных стремлений, иначе рыцарь не сможет выполнять основную миссию: защищать».

 В полседьмого утра мы вышли к автобусу, чтобы начать наш путь к Югу, а нас встретил снег. За ночь Каппадокия покрылась снегом и нам представилась возможность увидеть то, о чём мы мечтали накануне: «Как бы хотелось побывать здесь зимой». Природа приготовила нам этот сюрприз.

Наш Ибрагим стал грузить багаж и вот на последней сумке, которую он устанавливал в салон автобуса, вдруг случилось непредвиденное: Ибрагим согнулся и закричал – у него началась колика. О том, что это колика стало ясно позже, а сначала мы решили, что он потянул спину. Каждый, как мог, старался помочь. Интересно, что никто не раздражился, не расстроился, что срывается график поездки. Нам предстоял самый трудный переезд за всё время путешествия, а шофёр корчится от боли и как ехать дальше, непонятно. Ибрагима повезли к врачу по нашей страховке, и только там окончательно выяснилось, что с ним. Возник вопрос, как же он сможет вести машину, тем более через перевал, но Люба однозначно сказала: «Коней на переправе не меняют, произойдёт так, как должно произойти».

Ибрагиму провели все анализы, выяснили, что идёт песок, сделали укол, и мы тронулись в путь с опозданием на 3. 5 часа. Он чувствовал себя не слишком хорошо, и по дороге пришлось ещё раз побывать у врача и сделать ещё уколы, но мы вместе с нашим водителем продолжали путь и прошли это испытание достойно. Это было очень заметно: наше внимание, сострадание, не напускное, а от всего сердца. Следующие дни, мы не подпускали его к чемоданам, все грузили сами и чувствовали, как он нам благодарен.

(увеличить фото)

Мистерия, которая разыгралась с Ибрагимом была достаточно ясна: мы дробили камни, чтобы создать почву для роз (см. эпиграф) и всё это нам показала собака у Иоанна Русского: именно Ибрагим отобрал у неё камень, с которым она играла. Она его отдала, а обратно уже не взяла – это был знак, который стал ясен только сейчас. Ибрагим физически за всех отыграл то, что происходило на тонком плане, и недвусмысленно продемонстрировал нам это. Будучи у могилы Руми, и увидев картину, на которой была, приведённая в эпиграфе надпись, мы получили подтверждение наших умозаключений.

Мы выехали из Каппадокии по белой снежной дороге – Белой дороге Бесконечности. В одном из снов, накануне поездки было показано, что мы открыли люк и вышли на Млечный путь – Белую дорогу, по которой мы все идёт к своему Небесному Дому. Итак, камень – мощный знак. Он был дан нам не только собакой, но и нашим Учителем Прокопием.

Ранее, после посещения мэра, мы вышли в центр городка Ургюпа, и увидели надпись «Прокопий», на соседнем магазине – «Мой путь». Рядом был огромный камень, который упал с горы около двух месяцев тому назад. Ну, какой знак может быть яснее: камень Прокопия скатился с горы, чтобы мы почувствовали и трудность и глобальность предстоящей работы, но это «наш путь» и он прекрасен.

Огромный камень = 199 = Весь мусор на виду = Даны ясные знаки = Наши шаги в Турции = Узловая программа

Огненная дорога

Огненная (105) дорога (60) = 165 = Огонь Анатолии = Сдавать экзамен = Сплетение судеб = Миссия – дорога = Упражнение "Волна" = Упражнение «Свет»

Сдавать экзамен на сострадание = 311 = Бессмертное Я проявлено = Все узлы развязаны в Гордионе = Главное распятие: Запад и Восток = Развязать в Гордионе узел тайн = Распутать, но не разорвать = Двигаться по окружности = Окно между мирами открыто = Матрица – любовь живёт в сердце

 Мы ехали к Руми и по дороге продолжали чтение материалов о его жизни. Мы обнаружили информацию, которая в дальнейшем проявилась в нескольких мистериях и, что интересно, была созвучна ченнелингу, полученному Л. Семёновой накануне отъезда. В книге Радия Фиша написано следующее: «В ту памятную субботу Джалал ад-дин был снова приглашен на диспут, темой которого были два хадиса. Пророк Мухаммад сказал: "Первое, что сотворил Аллах, – белая жемчужина". И сказал еще: "Первое, что сотворил Аллах, – разум". Спор разгорелся о том, однозначно ли выражение "белая жемчужина" перворазуму. Едучи по улице, Джалал ад-дин снова ощутил стыд, который часто посещал его в последние годы. Время ли обсуждать, что такое белая жемчужина и равна ли она перворазуму, когда тысячи людей смотрели на мужей веры и учености с упованием, ожидая от них силы и разума, чтобы укрепить души перед лицом жизни. На что он тратил время, так скупо отпущенное каждому человеку»?

Текст, полученный Л. Семёновой по каналу следующий: «На дне вашего сознания хранится божественная частица «Я Есмь». Она скрыта, как жемчужина в раковине, скрыта глубоко на дне моря или реки. Не испугаться, нырнуть на дно, найти среди придонного ила раковину, очистить её от грязи. Только тогда, открыв створки раковины, вы увидите сияющую жемчужину. То, что было сокрыто: бессмертное «Я Есмь» проявилось изнутри наружу и стало «Я Есть».

Изменив одну лишь букву в вечной формуле, мы изменили конец истории. «М» символизирует вечную волну жизни, не рождающуюся и не умирающую никогда, протекающую через все проявления в мире материи. Неуловимая волна, поднимающая нас вверх или опускающая вниз – это волна нашей психики. Мы должны успокоить эту волну, чтобы в нашем сознании отразился, неискажённый эмоциями, божественный план».

 7 мая 1934 года в этой раковине, весом 244 кг была найдена самая большая жемчужина в мире – Laotze или жемчужина Аллаха. Вес жемчужины 6.340 кг, диаметр – 24 см. Индонезиец, который достал её со дна моря тут же умер. На фотографии представлена сама раковина, но где находится жемчужина не ясно.

Мы открываем волнообразные створки раковины – наше двойственное сознание и обретаем созданное им совершенство: Жемчужину Сознания. Песчинка попадает в раковину, и этот раздражающий предмет заставляет раковину превратить его в перламутровую красоту. Так раковина показывает нам простую истину: в наших силах превратить всё, что мешает и раздражает, в сияющее совершенство божественного сознания.

Жемчужина сознания = 226 = Божественный ребёнок = Планетарное служение = Вы там все светитесь = Котёл Преображения = Открыть центр = Очевидцы незримого = Преодолеть страх = Разблокировка памяти = Отражение – Звёздные Врата = Отражение – Турция = Я соединила несоединимое = Упражнение «Кольцо»

В исчислении: «Жемчужина сознания» = «Божественный ребёнок». Именно этого Божественного ребёнка, в год Ребёнка (см. работу «Символика 2007 года») мы рождаем в глубине своей души, своего сердца. Растим его, одеваем в сияющие одежды света своего сознания, своих мыслей. А как нам это удаётся, способны оценить окружающие люди – наши зеркала. Вырастили ли мы прекрасную жемчужину или просто тусклый камешек не нужный никому. Мы ответили на вопрос диспута так, как нам это видится: белая жемчужина символ перворазума, точнее нашего Божественного сознания и в наших силах вырастить её совершенной.

Жемчужина Перворазума = 232 = Бессмертное сознание = Божественная суть = Год Божественного ребёнка = Альнилам – нитка жемчуга = Звёздные врата в Турции = Вы одержали три победы = Двойной узел в Турции = Что такое «Альфа и Омега»? = Оседлать коня Пегаса = Центр мира в Турции = Центр освобождения = Центр – отражение Дух

 Итак, мы в городе Руми, Конье. Гербом Коньи и вообще сельджуков является двуглавый орёл. Звучат слова Руми: «Кем бы ты не был, приходи к нам». И мы пришли, пришли не в простой год. Ещё раз убедились, почему мы должны были быть здесь именно в этом году: Юнеско объявило 2007 год годом Мевланы, т. к. ровно 800 лет назад родился Джалал ад-дин Мевляна (Руми).

Мы работали в этом путешествии с двумя узлами. Одним из них был знаменитый узел Гордиона. Александр Македонский разрубил его на физическом плане, но пытался связать Европу и Азию брачными узами насильственно:

«Где ж тот первый в мире злом,
Кто решил Восток и Запад
Завязать одним узлом»?

Кстати, к теме о жемчужине, Фирдоуси написал в своей поэме следующее:

«Царский сын привыкал к тем наукам служенью,
Размышленье над коими – путь к постиженью.
Мудрый старец жемчужину мира повёл
В полный славою звёздной возвышенный дол.
Он открыл ему высшее».

Одним из аспектов нашей программы, связанной с «узлами» является «Узел любви» (Узел любви = 109 = Кольцо): «Пусть брачные узы не свяжут вам руки и ноги цепями, вяжите те узы цветами». Вторым узлом, с которым надо было справиться в Конье, а вы помните, что турецкие ковры отличаются именно двойным узлом, был тоже узел любви, вернее нашей задачей было осознание и трансформация узла ненависти в узел любви. Интересно, что «Узел ненависти = 148 = Отражение свет». Именно этим мы и занимались в своём сознании.

 У Руми было два сына, и если старший пошел по стопам отца и всячески его поддерживал, то младший шел во всем наперекор. В Приложении вы подробнее прочитаете об их отношениях. Но для понимания следует сказать, что младший сын Аляеддин (Аляеддин = 88 = Матрица) совершил страшное преступление: он вместе с шестью своими приспешниками убил друга и возлюбленного Руми его учителя Шамседдина Тебрези. Руми навсегда проклял своего сына и его род. Никогда больше в своей жизни он не упоминал его и запретил всем это делать. Даже через много лет, когда внук Руми по линии младшего брата пришел к внуку старшего, то услышал: «Вы навсегда отрубленная ветвь».

 Трудно было узнать всё это и не осудить. Посвящённые говорят, что «без Иуды не состоялся бы Иисус», о Руми можно сказать то же самое, хотя это звучит жестоко: «без смерти Шамса, не состоялся бы поэт Руми». Мы знали, что не в праве судить: на всё божественная воля. В своём сознании мы старались развязать этот узел проклятия всего рода, узел, который даже такой посвящённый, как Руми, завязал своим непрощением.

Развязать узел (171) ненависти (99) = 270 = Это всё во спасение души = Маски легко снимаются = Это была всего лишь игра = Место в Божественном плане = Открытие блока памяти = Соединяющая нить

 В мавзолее Руми мы поклонились его праху и праху его старшего сына и последователя, который лежит рядом с отцом, и начали осмотр всех экспонатов, размещённых в этом же помещении. Здесь представлена посуда, одежда, книги Руми и подарки из разных стран. Вот тогда мы и увидели необычную картину, на которой были написаны строки из стихов Руми, обращённые непосредственно к нам: «Камень мёртв, лишь почва плодоносит. Так пусть же сердце ваше не будет камнем мёртвым, а почвой плодородною для роз».

 Возможно, на фотографии не слишком хорошо видно, но присмотритесь – вверху изображено сердце, раскрытое лепестками лотоса с именем Бога в нём. Ниже роза вся в жемчужинах с одной большой посередине, как капля росы. Мы возликовали: Руми послал нам подарок, как подтверждение всего, о чем мы думали: розу и жемчужины. Тем более, с такими словами, которые как нельзя лучше подтверждали, что Руми с нами, он нас ведёт в этой части программы и мы, чувствуя его присутствие, были счастливы.

На нас произвела неизгладимое впечатление картина: танцующие дервиши, уходящие в небо. От неё невозможно было оторвать глаз. Звёздные дервиши не отпускали нам очень долго, картина обладает поистине магической силой.

В другом помещении, в галерее выставлены работы многих художников и там мы увидели ещё одну картину, на которой изображены танцующие, в лучах Солнца, дервиши. Ниже справа толпа людей и два человека, стоящие ближе всего к кругу дервишей уже начали светиться: свет исходит из головы. Становится ясно, что это те, кто будут следующими в этом кругу танца жизни, их время войти в круг наступает.

 Мы ехали к могиле Шамседдина Тебрези с трепетным чувством. В его лице хотелось поклониться всем Учителям Мира, приходящим в нашу жизнь только тогда, когда мы сами уже готовы встретить их. Его прах был обнаружен сравнительно недавно, т. к. захоронение тайно производил старший сын Руми. А теперь мы можем отдать дань Великому Учителю и, как знак, на двери мечети была изображена роза. Мы простились с Коньей с грустью, хотелось бы задержаться здесь подольше, но нас ждал долгий путь и «камень, который горит вечно». Мы ехали на юг в Кемер.

Следующий день – день Красной солнечной земли по майянскому календарю (20.04.07) встретил нас прекрасной погодой и не менее прекрасным морем. Это был день рождения нашей Тамары и именно сегодня (так выстроилась программа) мы должны были подняться на Олимп (гора Олимпус в окрестностях Кемера), где из-под земли струится газ, и алые язычки пламени расцвечивают гору огненными цветами. Утром купались в Средиземном море, а днём выехали на встречу с «пламенеющим камнем» (сон перед поездкой), о котором были предупреждены заранее.

По мифологии именно в этих местах прекрасный герой Беллерофонт сражался с Химерой. Он загнал её под землю и огни на горе – это огонь Химеры, побеждённой героем, оседлавшим крылатого коня Пегаса.

Господь, сотворив лошадь, сказал ей: «С тобой не сравнится ни одно животное; все земные сокровища лежат между твоими глазами. Ты будешь топтать моих врагов и возить моих друзей. С твоей спины будут произносить мне молитвы. Ты будешь счастлива на всей земле и тебя будут ценить дороже всех существ, потому что тебе будет принадлежать любовь властелина земли. Ты будешь летать без крыльев и разить без меча…».

 Ещё большим достоинством обладал Пегас – крылатый конь самого Зевса. Он летает над самыми высокими горами со скоростью, превышающей скорость ветра. С виду Пегас выглядит, как обычный белоснежный конь, отличие его только лишь в том, что он имеет большие красивые белые крылья и немного превосходит обычных коней в размерах. Пегас, так же, как и единорог, очень вольнолюбив, и поймать его можно только Золотой Уздечкой. Появившись из головы Медузы Горгоны, убитой Персеем, Пегас взлетел выше самых высоких гор, к самому трону Зевса на Олимпе. Он долго служил Зевсу, находя и принося на своих волшебных крыльях молнии и гром. Герой Беллерофонт укротил неистовое существо с помощью золотой узды, которую ему подарила богиня Афина, и, взлетев на нем, победил страшную Химеру.

В символическом прочтении герой, оседлавший коня, трактуется, как человек овладевший Духом и подчинивший себе своё низшее животное начало. А победа над химерой иллюзии трёхмерного мира является очередным этапом Пути ученика на его странствии по Белой Дороге Бесконечности.

«Иобат поручил Беллерофонту убить грозное чудовище Химеру. Ее породили ужасный Тифон и исполинская Ехидна. Спереди львом была Химера, в середине – горной дикой козой, а сзади – драконом. Огонь извергала она из трех пастей. Никому не было спасенья от грозной Химеры. Одно приближение ее несло с собой смерть. Беллерофонта не остановила опасность этого подвига – смело взялся могучий герой за выполнение его.

 Во сне явилась Беллерофонту любимая дочь громовержца Зевса, Афина, научила, как поймать Пегаса и дала золотую уздечку. Проснулся Беллерофонт. С изумлением увидел он, что золотая уздечка лежит рядом с ним. В горячей молитве возблагодарил Беллерофонт великую богиню. Он знал теперь, что завладеет Пегасом. Вскоре к источнику Пирены прилетел на своих белоснежных крылах дивный конь. Смело вскочил на него Беллерофонт и накинул на голову золотую уздечку. Долго быстрее ветра носил Пегас по воздуху героя, наконец, смирился и с тех пор верно служил Беллерофонту.

Быстро помчался герой на Пегасе к горам Ликии, туда, где жила чудовищная Химера. Химера почуяла приближение врага и выползла из темной пещеры, могучая, грозная. Палящий огонь вылетал из трех ее пастей, клубы дыма заволокли все кругом. Высоко взлетел Пегас с Беллерофонтом, и с вышины Беллерофонт одну за другой посылал свои стрелы в Химеру. В ярости билась она о скалы и опрокидывала их; неистовая, носилась она по горам. Все гибло кругом от ее пламени. Всюду следовал за ней Беллерофонт на своем крылатом коне. Химера нигде не могла укрыться от метких стрел героя, смертоносные стрелы всюду настигали ее».

(увеличить фото)

Мы поднимались на Олимпос в день Красной Луны, на нас были красные шарфы и мы выстроили на дороге волну пламенеющих чаш из своих шарфов, получилось очень красиво. Наш экскурсовод рассказал, что Олимпос это город пиратов и вообще весь этот район был средоточием средиземноморского пиратства. Слово «огонь» по латыни переводится «пирос» и, вероятно, само название «пираты» произошло от этого слова, и связано с местом, где постоянно горит огонь – «огонь, который горит вечно» – огонь Земли.

 Огонь, обжигающий и сжигающий – это огонь Химеры, который мы призваны победить, но огонь, пламенеющий в нашем сердце, не обжигает, а дарит благодать. Это огонь Сириуса – огонь мысли. Одерживая победу над внешним огнём, огнём эмоций, мы зажигаем в своём сердце трёхлепестковое пламя Божественной любви. С этими мыслями мы поднимались к горящим скалам. И первый подарок, который мы получили – танцующий огненный дервиш, так великолепно проявившийся на фотографии.

Мы провели очень мощную мистерию: потушили огонь Химеры и зажгли свой огонь – огонь Любви. Каждый получил маленький сувенир – сердце, привезённый Любой из Германии, и вложил в него тот Живой Огонь, к которому пришёл.

(увеличить фото)

Живой огонь (127) Земли(52) = 179 = Огненный дервиш = Живой свет галактики = Владычица Огня = Акцент на мысли = Красная богиня (Сехмет – богиня Космического Огня) = Небесный камень = Посвящения = Финиш в марафоне = Час нашей победы

Огненный камень в центре = 279 = Огненный камень на Олимпе = Отражение – Живой Огонь Земли = Дорога, усыпанная розами = Задуманное исполнилось = Мы пришли к Единому Богу = Сдавать экзамен по биологии

Живой огонь Земли в сердце = 260 = Турецкий узел развязан = Красные розы в подарок = Научиться летать = Поднять свои вибрации = Танцевать танец Волны = Акцент на водителя Ибрагима = Чистая любовь и свет

Научиться летать на Пегасе = 329 = Когда можно развязать все узлы = Мы развязали Гордиумский узел = Дверь в царство света открыта = Достигнуть беспредельного = Группа отправляется на юг = Звёздная команда Любы Семёновой = Отражение – программа "Турция" = Последняя пробка в Турции = Синхронизация – Звёздные Врата = Синхронизация с Истоком = Синхронизация – Турция = Я обрела орлиные крылья

(увеличить фото)

Потом мы заложили кристалл с нашими энергиями и исполнили танец огня: зажгли бенгальские огни от Живого Огня, затем их загасили, чтобы зажечь Огонь в Москве. Что мы и сделали 9 мая в Новом Иерусалиме под Москвой. Много фотографировались и фотографировали огонь. Языки пламени выстраивали фантастическую картину, что только они нам не показывали: тюльпан – символ Турции, гнома с трещоткой, мага с факелами и многое другое.

Место необыкновенное, уходить не хотелось. Все сразу размечтались, как было бы хорошо пожить в Олимпусе несколько дней, но, как говорит Крайон: «Мы везде проездом». Впереди много интересного. Мы продолжаем путь. Вечером отмечали день рождение Томика и виртуально хорошо посидели за столом: виртуально поели и виртуально попробовали прекрасные напитки, которые Тамара привезла для такого знаменательного события. После виртуальных тостов подарили мистериальные бутылки водителю Ибрагиму и нашему гиду Рейхану.

Естественно, без мистерии не обошлось. Ещё когда мы спускались с горы, Маша Новокрещенова прислала несколько SMS с поздравлением и пожеланием Томику взрастить в себе жемчужину мудрости. Мы порадовались такому знаку: занимаемся жемчужиной, а Маша, которая ничего об этом не знает, пишет про жемчужину, но, оказалось, что главное нас ждало впереди.

(увеличить фото)

Маша передала подарок, и Лариса стойко хранила его в секрете. Оказалось, что машин подарок представлял собой настоящую раковину жемчужницу с жемчужиной, специально законсервированную. На коробке было написано, что жемчужина может быть белой, розовой или чёрной. В подарке Томика оказалась розовая жемчужина – жемчужина Любви, что опять же явилось для нас большим знаком. Розовый цвет – цвет рассвета, соединения красного и белого, но именно в одеждах такого цвета мы провели весь этот день. Был ещё один знаковый подарок от Лиды – салфетница, выполненная в форме раковины – жемчужницы. «Знаки сыпались, как лепестки роз» – мы только успевали подбирать.

В дополнение хотелось бы сказать, что уже в Москве, в день Георгия Победоносца мы справляли день рождения нашей Леночки в Розовом зале. Мистерия продолжилась.

 Двадцать первого апреля мы должны были посетить несколько древних городов. Начался этот день в Демре (Миры) с великолепных древних скальных гробниц, а потом нас ждал Николай Чудотворец. Гробницы и великолепный амфитеатр завораживают величием и красотой камня, но долго задерживаться здесь мы не могли и поехали в храм нашего Деда Мороза.

Церковь – музей и уже на подходе нас встретила фигура Санта Клауса в ярком красном одеянии, с мешком подарков за плечами и колокольчиком в руках. Дальше прошли к храму и при входе увидели памятник Святому Николаю. К нему прижались дети, а на постаменте изображён «Хоровод Мира», о котором мы постоянно говорим, и к созданию которого наша группа уже приступила. Дети в разных одеждах, держась за руки, окружают земной шар – так Николай Чудотворец подтвердил нашу задумку.

(увеличить фото)

В церкви интересные росписи, мозаичный пол и рака Николая Чудотворца. Считается, что именно в ней находились мощи святого, пока не были похищены и перевезены в Бари. После Демре мы поехали в Патары, где родился Святой Николай, а так же, по преданию, Патары – это родина Аполлона. Старинный город в развалинах и отреставрировано очень мало. Сохранился великолепный амфитеатр, здание парламента и тройная арка. В этом месте мы начали проходить тройную арку, и возникла программа «Триумфальная арка», завершение которой произошло в Сардах, в конце поездки. Об этом будет разговор дальше.

(увеличить фото)

В Белый день нас в Патарах встретили поля белых ромашек. И среди этого белого великолепия вырастают древние развалины нашего прошлого. Камни говорят с нами, напоминают о былом, возникает странное чувство нереальности. Кажется: вот сейчас, что-то произойдёт, и мы окажемся в белых хитонах среди нарядных толп и важно рассядемся на каменных скамьях амфитеатра. Амфитеатр вызвал двоякое чувство: восхищение его монументальностью и грусть, т. к. по высоте барьера было ясно, что это был не театр, а арена для гладиаторских битв. В центре трибун увидели памятную плиту с изображением доспехов гладиатора. Мы собрали букет белых ромашек и возложили его к этой плите, в знак памяти о нашем прошлом: сидели ли мы на трибунах или бились на арене, как знать, мы все когда-то были здесь, никто не оказался случайно в этом месте.

(увеличить фото)

Итак, тройная арка, как в Патаре, символизирует тройственность во всех её аспектах. Арка может быть тройной, как вы видите на фотографии или три в одной, как в Сардах. Само слово «триумфальная» подразумевает «три – ума». Священная Традиция говорит о присутствии в человеке трёх умов: ума воли, ума любви и ума разума или ума духа, ума души и ума тела. Победители входили и выходили из городов через Триумфальные арки, а само слово «триумф» исчислено очень интересно.

Триумф = 105 = Герой Духа = Победители = Вознесение = Смерть = Миссия = Огненная = Знак огня = Сила души

Триумфальная арка = 228 = Олимп – это сознание = Рыцарский путь = Творите мыслью

Триумфальная победа = 243 = Отражение – парад планеты = Быть на переднем рубеже = Взойти на Звёздный Олимп = Держать баланс в Турции = Служить Великой цели = Смерть или Вознесение = Увидеть Золотого ангела = Я герой новой энергии

Побывав в городе, где родился Аполлон, мы поехали в Letoon, город, где находились три храма, посвящённых Лето (матери Аполлона и Артемиды), самому Аполлону и его сестре Артемиде. Мы были первые русские, которые сюда добрались, ворота оказались открыты и мы свободно прошли на территорию раскопок. Мы осознали этот очередной знак: нам не надо было платить за пересечение реки забвения Лето. Умершим, в момент похоронного обряда, клали на глаза две монеты, чтобы оплатить перевозчику Харону переправу. Мы вошли в другую реальность в живом теле и оплаты не требовалось. Забвение уже не грозит нам. Мы вспомнили своё гиперборейское прошлое и возвращаемся ментально в Гиперборею также, как когда-то Лето, Аполлон и Артемида Гиперборейские.

(увеличить фото)

От храмов остались две колонны, почти как в храме Артемиды в Эфесе, а вот амфитеатр сохранился гораздо лучше, и наша Леночка вспомнила своё патрицианское прошлое и «вышла к народу», подняв руку в жесте приветствия.

Последним местом, которое мы должны были посетить в этот день, был древний ликийский город Ксанф или Ксантос. К встрече с ним мы готовились, т. к. здесь продолжилась наша работа с огнём и развязыванием очередного жёсткого узла из прошлых жизней. В информации по городу сказано следующее. «По регистрационным данным Ксантос существовал ещё в VIII столетии до н. э. Геродот рассказывает, что ликийцы участвовали в Троянской войне под командованием Сарбедона из Ксантоса и всё это датируется 1200 годом до н. э. В V столетии до н. э., Ксантос подвергся персидскому нашествию. Мужское население Ксантоса, обнаружив свое бессилие перед персидским нашествием подожгли свое имущество, детей, жен, рабов, а сами продолжали бороться. Эта древняя история стала повестью страшного самоуничтожения.

Второе бедствие произошло в 471 и 475 годах до н. э. – город был уничтожен пожаром. Ксантос был повторно отреставрирован и в 333 году до н. э., завоеван Александром Великим. После смерти Александра находился под гегемонией египтян, а затем сирийцев. В период правления сирийского короля Антиоха III, Ксантос пережил свой период расцвета, а во II столетии до н. э., стал столицей Ликийского Союза.

 Во времена римских распрей внутри страны, Ксантос, в 42 году до н. э., после захвата Брутом вновь претерпел ужасные бедствия. В самый последний момент захвата мужское население города также как и в древности не оставило в живых ни своих жён, ни детей, ни близких, а сами покончили жизнь самоубийством, бросившись в палящее пламя огня. Оставшееся население города продолжало жесточайшую борьбу с врагом до смертного конца. После этой кровавой бойни спаслось 150 мужчин и очень мало женщин. Об этом кровавом событии Плутарх писал так: "…когда разговор заходит об этих событиях у Брутуса на глазах выступают слезы".

Итак, мы имели дело с городом, который трижды уничтожал себя огнём, не желая сдаваться победителям. Какая страшная огненная карма сохранялась в его камнях, в самой земле под этими камнями.

Мы опаздывали и ехали только с надеждой, что нам повезёт, и ворота окажутся открыты. Так и произошло, но ждали не нас. Должна была приехать турецкая группа, а мы подъехали неожиданно. Очень важным знаком оказалось следующее. Рейхан в автобусе рассказывал о турецком археологе, который уже много лет руководит раскопками Ксантоса и говорит, что готов копать 300 лет. И вот именно этот археолог привёз группу студентов. Они прибыли сразу после нас и на красном автобусе, а наш – белый. Номер этого региона – 48, что исчислено словом «тайна» и мы поняли, что некая тайна скрыта в этой встрече.

 Приехали местные, которых ждали и на красном автобусе – именно местные погибали в огне в этом городе. Мы, приехавшие на белом, были нежданные и «чужие». Возникло чувство, что мы те две группы, что были когда-то по разные стороны баррикад: те, кто защищали свою свободу и погибали в огне и те, кто пришли захватчиками и губителями. Они поздоровались с нами, и прошли в глубину раскопок. У Любы возникло «внутреннее знание», что именно сейчас мы можем стереть все страдания и боль, «законсервированные» в древней памяти этого места и для этого мы должны пожать друг другу руки.

Пожать руку другу = 231 = Божественный человек = Жемчужина мудрости = Истина открылась = Мы крылатые люди = Созидательный дух = Это предопределено

Мы пошли за ними вдогонку. Рейхан объяснил руководителю наше желание поблагодарить его за верное служение своему делу и готовности «копать хоть 300 лет». Рукопожатие состоялось, мысленно мы просили прощение за все, что совершили когда-то, хотя, естественно, не говорили об этом. И подтверждение правильности наших мыслей пришло чуть позже. Мы встали в круг, и в это время турецкая группа во главе с руководителем пошла мимо нас к выходу. Они шли по узкой  тропинке один за другим, их было 47 человек (47 = Победа). Наступил вечер, и они молча проходили мимо нас, как тени тех прошлых людей, ушедших в огонь. Наше состояние передать невозможно, все как будто вышли в другую реальность. Один из последних проходящих поднял руку в прощальном жесте и сказал по-русски: «До свидания».

Мы поняли, что прощение и соединение состоялось и тысячелетняя кровь смыта нашим глубоким осознанием. На ликийской гробнице у входа, ещё до встречи с турецкой группой мы рассматривали фреску, где изображён бог, а под его троном кабан (в год кабана мы всюду их видим). Это изображён Сатурн, т. к. именно его символом является кабан. Сатурн даёт юноше доспехи и щит. Рейхан объяснил нам, что так символически изображалась передача детям права на месть: пройдёт время, дети вырастут и отомстят убийцам. Рядом с этой гробницей мы пожали друг другу руки. Мы взяли в руку руку брата, а не меч – это было глубоко символично.

Вчера в своём сознании мы победили Химеру и зажгли свой внутренний духовный огонь, а сегодня мы попросили прощения за тот внешний огонь, неукротимость которого была столь губительна. Перед нашим взором и с нашим участием развернулась мистерия города-феникса: жизнь вновь и вновь возрождается из пепла, и мы сами определяем свой путь: сжигать или возрождать.

Жемчужная Турция

 Жемчужная Турция = 257 = Восстановление памяти = Зачем мы едем в Турцию? = Обновляющий огонь = Око космического свода = Олимпийский час настал = Путешествие в Византию = Самое главное – работа мысли = Человек с крыльями = Я села в турецкое седло = Нейтральный имплант

Двадцать второго апреля мы проснулись на берегу Мёртвого моря. Вот что написано об этом месте: «В конце бухты Oludeniz располагается большая песчаная коса, которая отделяет примерно треть водной поверхности, создавая, таким образом, почти закрытый водоем, который и дал название местности: Oludeniz в переводе с турецкого означает "Мертвое море".

Что же там такого уникального? Чистейшая и прозрачнейшая вода бухты (там запрещено кататься на катерах), потрясающий по своей красоте пейзаж (отвесные горы, окружающие залив, создают прямо-таки фантастическую картину), облака, садящиеся прямо на вершины гор… В общем, словами описать это зрелище невозможно, его просто нужно увидеть».

 К сожалению, нам не повезло: день был пасмурный, холодный и свинцовое небо сделало воду стальной. Но всё-таки трое отважных дам совершили омовение в «мёртвой» воде, хотя погода не располагала к купанию. На фотографии из Интернета видно, каким прекрасным может быть Мёртвое море.

Мы спешили к черепашьим пляжам, но наши Высшие Водители остановили нас – не всё ещё мы выполнили в этом месте, что должны были, и нам на это вежливо указали. Наташа забыла в отеле куртку, и мы вернулись за ней. Возник вопрос, почему нас вернули, естественно, куртка – это только предлог. Главное: нас вернули, зачем? И тут Любу осеняет. Рядом с нашим отелем находился горный источник с чистейшей водой. Не где-нибудь, а именно рядом с нами, хотя отелей в этом городке хоть пруд пруди. Мы видели его, но не обратили должного внимания. И сейчас нам напомнили, что для воскрешения должно быть слито две воды: мёртвая и живая, как происходит во всех русских сказках. Мы купались в «мёртвой» воде, а теперь должны были омыть себя «живой», что мы забыли сделать. Пришлось исправлять упущенное.

 Во второй раз тронулись в путь, въехали на гору и стоп: каким-то образом в карбюратор попал воздух и двигатель заглох. Вид с этого места на чашу Мёртвого моря открывался восхитительный. Многим, когда мы ехали, хотелось остановиться, чтобы сфотографировать эту красоту, вот так и случилось – ну кто говорит, что наши мысли не влияют на реальность? Мы застряли, и пришлось Ибрагиму заниматься двигателем, а нам чашей Мёртвого моря, которую мы ментально заполняли Живой водой.

Живая вода и мёртвая вода = 211 = Обрести бессмертие = Великие полководцы = Русские в Турции = Белая дорога к вершине = Георгий Победоносец = Год Золотой Свиньи (2007) = Город влюблённых (Конья) = Особый маршрут = Отражение – Гордиев узел = Открыть тайну = Пробуждение Востока = Программа «Соединение» = Проход Альфа и Омега = Развязанные узлы = Это биология тела

Живая вода + мёртвая вода = 201 = Что такое «мысли»? = Ваш шанс, ваше время = Вы дошли до Истока = Главное – работа мысли = Ментальный узел = Смысл Гордиева узла = Экзамен на равновесие = Это ваша программа

Мёртвое море = 138 = Дверь Истока = Отдать долги = Сероводород = Центр 55 = Цепь времён = Это начало = Круг + центр = Точка в круге

Мёртвое море трансформировать в Живое = 423 = Безупречное путешествие в Турцию = Мы ответственны за равновесие планеты

 Наконец мы продолжили путь, и прибыли в Дальян («дальян» переводится «рыбацкая запруда для ловли рыбы»), сели на фелюгу и началось наше путешествие по Турецкой Венеции. Справа по борту – ликийские скальные гробницы, слева по борту – цапли и т. д. Мы плыли по протокам, заросшим трёхметровым камышом, а за ними скалы – красота. Остановились в ресторанчике на берегу, закусили свежей рыбой и пересели на трактор, который должен был поднять нас к развалинам Кауноса, с которым связан красивый миф.

(увеличить фото)

У сына Аполлона короля Карьи Милетоса рождаются близнецы мальчик и девочка. Мальчика назвали Кауносом, а девочку Библис. Близнецы были сильно привязаны друг к другу. Библис так сильно любила своего брата-близнеца, уже её чувства начали переходить границы любви брата и сестры. В один из дней Библис не выдерживает и пишет письмо брату, где говорит о своей любви к нему. Узнав об этом, Каунос очень огорчается и решает покинуть город. Вместе с группой странников он отправляется на место города Каунос, руины которого мы видим и по сей день. Здесь он создает город и называет его своим именем. Библис впадает в глубокое отчаяние от разлуки с братом, ищет его в горах и долинах, слезы ее льются словно дождь. Библис, которая уже знала, что не сможет найти своего брата, решает покончить собой и бросается с самой высокой горы. Богиния родниковых вод пожалела ее и превратила Библис в родник.

 Древний город нам очень понравился, там сохранился прекрасный амфитеатр. В рассказах говорится, что Каунос был создан на границе Кария – Ликия. Древний город расположен на высоте 152 м от уровня моря. Акрополь находится в юго-западной части города, Маленькая башня высотой 50 метров построена на полуострове в виде языка, который расстилается в сторону моря между двумя холмами. В течение древней и ранней классической эпохи городские стены, возведенные с задней стороны Кауноса, Акрополя и Маленькой башни, а также стены внутри города, образовали защитный щит для города.

Здесь мы видели много маленьких варанчиков. Вообще эта поездка проходила в окружении самых разных животных. В Каппадокии – наш символический «бельгийский волк», у горящих скал мы встретились с зайцем и даже смогли его сфотографировать. На развалинах Летоона нас сопровождали козы и одна молодая козочка прыгала впереди нас по камнях, как будто показывала дорогу. Плывя на лодке, мы наблюдали белых цапель, а в Кауносе – маленьких варанов.

 На этом парад животных не закончился: там же в Кауносе мы присутствовали при интересной ситуации с коровами. Одна молодая и очень красивая шоколадная корова с синим ожерельем на голове, вышла через арку на склон и дальше спуститься не могла. Она развернулась, чтобы идти назад, но ещё три коровы двинулись за ней и перегородили проход. В результате все они терпеливо стояли лоб в лоб всё время пока мы гуляли по городу и, похоже, что так там и останутся, т. к. ни одна из них не хотела или не могла «дать задний ход».

Спустившись на тракторе с горы, мы опять сели в нашу лодочку и поплыли на замечательную песчаную косу, которая одним краем окунается в море, а другим – в пресноводное озеро. На этом пляже откладывают яйца знаменитые черепахи – Caretta-Caretta, озерные черепашки Логерфельд, занесённые в Красную книгу.

 Здесь также обитают и размножаются нильские черепахи (Trionyx Tringulus), которые не имеют ничего общего с Каретта-Каретта. Из-за своей "змеиной" головы эти существа, по крайней мере, на первый взгляд, не вызывают особой симпатии. Количество этих пресмыкающихся в настоящее время превысило тысячу особей. Размеры взрослых черепах часто достигают более одного метра. У нильских черепах на лапах три когтя с жесткими перепонками-плавниками. Кстати, по земле они передвигаются с удивительной скоростью. Хотя Trionyx Tringulus не имеют зубов, эти черепахи плотоядные и питаются преимущественно рыбой, червями и крабами, которых ловят в воде. Безотказной приманкой для них является почему-то куриная кожица. Правда, некоторые специалисты утверждают, что эта еда плохо влияет на их печень.

Одним из местных развлечений в Дальяне, наряду с рыбалкой, является ловля так называемых синих крабов (Mavi Yengec). Эти ракообразные по праву считаются деликатесом в лучших ресторанах Европы. В окрестностях Дальяна растет амбровое дерево (Liquidamber Oriantalist) – вид, который встречается в природе крайне редко. Немногие районы, где произрастают эти деревья, находятся как раз между Мармарисом и Фетхие.

По черепашьему пляжу погуляли, но уже вечерело, и задерживаться мы не могли. Черепах, конечно, не увидели, хотя сейчас как раз сезон их размножения, а вот гнёзда обнаружили в большом количестве. Весь пляж разукрашен дырочками. Одна черепаха делает до 100 гнёзд и только одно из них настоящее, а остальные ложные.

  Дальше наш путь лежал в Мармарис – город, который называют жемчужиной Турции и где мы должны были провести две ночи. И действительно, город встретил нас жемчужиной уже на въезде. В центре небольшой площади стоит памятник или символ (непонятно, как назвать) города – жемчужина. Мы приехали в город вечером и, когда автобус поворачивал на главную улицу, все сразу увидели освещённый голубым светом этот знак – «мы достали раковину со дна и уже раскрыли её так, что стала видна сияющая жемчужина».

Представляете наше состояние? На следующий день мы ходили к этому памятнику ещё раз и, при свете дня, разобрали, что это изображён раскрытый земной шар, а жемчужина в центре – это как бы его сверкающее ядро, т. е. горящее сердце Земли – гиперборейская точка Альва – потрясающе!

Нас поселили прямо на берегу моря, и из окон номеров открывался вид на город и причалы. На следующее утро – 23-го апреля, мы узнали, что именно в этот день в городе отмечается праздник – День молодёжи. Мимо окон нашего отеля, по центральной улице, идущей вдоль набережной, мы наблюдали парад молодёжи с барабанами и трубами, а потом пошли на экскурсию по празднично украшенному городу.

 Это был поворотный день нашего путешествия – центральный и, как мы узнали, в этот день умер Б. Ельцин в возрасте 76 лет, а это слово «камень» – программа, по которой мы идём («Камень» = 76). Позже нам сказали, что его отпевание началось со слов: «Христос воскресе», но ведь именно камень был отвален от могилы Христа, когда обнаружилось его воскресение.

Мы шли по набережной и считывали знаки на каждом шагу: праздничные щиты возле памятника Ататюрку – полностью наша символика, фигура водолаза – вот, кто поднимает со дна ценности или проводит спасательные работы. А потом вышли к русалке – вот это кольцо – голова + ноги (т. е. хвост)! Естественно, мы сразу же заключили её в своё кольцо. А она к тому же в раковине – жемчужнице – просто иллюстрация к нашей программе и не одной.

 Хотелось попасть в крепость, возвышающуюся над городом, но нас предупредили, что из-за праздника музеи в городе не работают и крепость будет закрыта. Только шесть человек пошли так, как писал в одном из своих стихотворений Н. Рерих: «Нам говорят «нельзя», но мы идём, и на последних дверях будет написано: «Можно». Мы пошли к крепости по узким улочкам и не ошиблись: ворота её были для нас открыты, а на входе встретил живой павлин.

(увеличить фото)

Крепость построил Сулейман Великолепный, и мы вошли в памятный зал, посвящённый ему. На стенах карта Османской империи, портреты самого султана, его жены Роксоланы и их дочери. Звучила тихая музыка, и мы полностью растворились в этой атмосфере. Возникло чёткое ощущение сопричастности их судьбам. Мы были ими: жили, любили, убивали и были убиты. Роксолана – украинская девушка, захваченная в плен, проданная в рабство в 16 лет, ставшая одной из известнейших женщин мира. Чтобы сделать султаном своего сына от Сулеймана, она убила всех его наследников мужского пола – жестокое время и жестокая битва за место под Солнцем.

В крепости несколько музейных залов с предметами, свидетелями прошедших эпох. В одном из залов обнаружили обстановку комнат гарема и древнее зеркало. Мы, наверное, довели хранителя до нервного припадка, хотя скорее он развлекался, глядя, как мы пытаемся соорудить из своих шарфов паранджу и сфотографироваться в отражении старинного зеркала. Надо сказать, что не очень то у нас это получилось. Крепость маленькая, очень уютная, нарядная. Внутренний двор весь засажен пальмами и цветущими кустами – очень красиво. Ощущение какой-то теплоты и покоя.

 Выйдя из крепости, начали спускаться по узким улочкам к морю и упёрлись в надпись «Carlsberg» – это было небольшое кафе. У нас шла программа по рекламе: «Открой пиво Carlsberg». Находясь в Германии и работая с Карлом Великим, Люба вместе с немецкой группой хотели выполнить указание рекламы, но у них это не получилось, зато в Мармарисе у нас всё получилось. Естественно мы заказали пиво и совершили весьма символическое действо: открыли пиво Carlsberg с помощью открывалки Carlsberg (к сожалению, донного открывателя не было) – а, говоря, знаковым языком, – открыли нашей Группе дорогу в Германию. Попросили подарить нам открывалку и получили её. На стене кафе старинные, начала прошлого века, рекламы пива. Вечером нас ждала в отеле сауна, а утром снова в дорогу.

 В Мармарисе мы простились с регионом Средиземного моря, и дальше наш путь лежал в регион Эгейского моря. Именно в Мармарисе проходит граница Средиземного и Эгейского морей, а для нас это была точка центра, т. к. 23 апреля – был центральный день нашего путешествия. Мы продолжали путь по югу Турции, но это был поворотный момент и теперь мы начали неуклонно приближаться к завершению.

Утром вышли на балкон, попрощаться с прекрасным городом, запечатлели пальмовую аллею под окнами и сказали жемчужине Турции: «До свидания». И снова в автобус. Нас ждала напряжённая дорога – мы должны были успеть посетить несколько интересных мест, и добраться вечером до города Кушадасы.

 Первое место – Бодрум – прекрасный большой город, который считается самым красивым на всём турецком побережье, т. к. по решению мэрии все дома города окрашиваются в белый цвет. Сочетание белых стен и красных крыш восхищает. Бодрум называют столицей турецкого "лазурного побережья".

 Галикарнас – современный Бодрум – имеет богатое историческое прошлое. В античные времена Галикарнас входил в состав Дорийской Лиги. После завоевания Малой Азии персами в VI веке до н. э. город стал столицей наместника Персидского царя в Карии. Знаменитый уроженец Галикарнаса, античный историк Геродот оставил свидетельства о том, что в 480 году до н. э. правительница Карии Артемисия I полностью уничтожила флот Родоса. В 350 году до н. э. в городе была построена грандиозная усыпальница для карийского царя Мавзола, которая была признана одним из семи чудес света античности.

В первую очередь мы хотели посетить место, где находился знаменитый Мавзолей, построенный женой для своего мужа. Представить, и то весьма отдалённо, как он выглядел можно только по макету. Мавзолей поражал искушенных путешественников не столько своими размерами (высота сооружения составляла 50 метров), сколько изумительными по своей красоте скульптурами людей и животных и искусно выполненными барельефами из белого мрамора. Двадцать лет спустя после смерти Мавзола город был покорен Александром Македонским. Позднее, в Византийский период, былая слава Галикарнаса померкла: правители не смогли защитить город от нашествий арабских племен и набегов пиратов.

 В 1402 году город перешел в руки рыцарей ордена Св. Иоанна, пришедших с Мальты. К тому времени усыпальница Мавзола была частично разрушена землетрясением. Мраморные и гранитные блоки мавзолея были использованы рыцарями при строительстве крепости Святого Петра (1494-1522 гг.), которая стоит в Бодруме по сей день, и является символом города, а скульптуры, которые когда-то украшали великолепную усыпальницу, можно увидеть в Британском музее в Лондоне.

(увеличить фото)

В замке находится единственный в мире музей подводной археологии и собраны многочисленные находки – от монет и чернофигурных амфор до византийского корабля. К сожалению, в крепости Святого Петра мы могли находиться не больше часа, а хотелось несколько. Ну что можно увидеть за час. Фотографировали как заведённые, в надежде насладиться видами уже дома. Пообщались с павлином, который встретил нас во внутреннем дворике, и обежали стены по кругу, вернее не скажешь – именно обежали, т. к. крепость очень большая.

 Правда, всё-таки, успели побывать в зале, где выставлены знамёна рыцарей их эмблемы и макет парусного корабля. Во многих местах видны камни из Мавзолея, т. к. на них сохранились даже рельефы.

Поехали в Милас, но здесь нам пришлось перестроиться по карте Томаса, т. к. нам объяснили, что древний Милас в горах, прямая дорога перекрыта и придётся далеко объезжать – мы рисковали не попасть в запланированные места и решили пропустить посещение Миласа, т. к. нас впереди ждали другие древние города.

 Древняя Гераклея – город Геракла стоит на озере. Город построен в Ионический период римлянами прямо на останках более древнего города. Раскопки здесь почти не проводились и сохранились стены храма Афины, куда мы смогли подняться. Кстати, когда мы вышли из автобуса, то на нас буквально насело местное население с предложением купить салфетки ручной вязки. Салфетки необыкновенно красивые, с разными узорами очень тонкой работы. Несколько наших не устояли и порадовали жителей покупками. Недалеко расположены несколько христианских монастырей, где сохранились фрески X-XII веков в хорошем состоянии, но мы туда не поехали, т. к. боялись опоздать в Приены, куда все так стремились, помня их еще по первой поездке.

 Когда-то Приена была действующим портом на побережье, но, со временем, береговая линия стала выше, и к IV веку это привело к необходимости перенести поселение на реку Меандр. Новая Приена была заложена согласно правилам регулярной прямоугольной планировки, введенной архитектором Гипподамом. Продольные улицы шли уступами; пересекавшие их 16 поперечных улиц-лестниц, ведущих от подошвы горы Микале к вершине, разделяли Приены на равные прямоугольные кварталы.

 Одно из первых сооружений в Приене – античный театр. Он небольших размеров и выполнен в форме подковы в классическом эллинском стиле, но интересен тем, что в центре его расположен алтарь, который использовали для священных приношений Дионису. Ниже театра находится фундамент византийской церкви. Самым важным памятником Приены является храм Афины, сооруженный архитектором Пифеем, который также проектировал Мавзолей в Галикарнасе. Здесь же можно увидеть Святой Портик, храм Зевса Олимпийского, два гимнасия, Агору – центральный рынок древнего города и, конечно, развалины жилых домов. Приена была важным центром торговли и ремесла и обладала двумя прекрасными гаванями. Теперь на месте морского залива поля, которые так прекрасно смотрятся в лучах закатного солнца.

(увеличить фото)

На следующий день нас ждал Эфес. В первую нашу поездку мы никак не могли насладиться этим городом и запланировали приехать в него ещё раз. Прошли по центральной дороге к библиотеке, естественно посетили римский туалет, как и в первый раз. Громадный амфитеатр встретил нас выступлением небольшого Венгерского ансамбля. Всего 10 минут, но с Венгрией связан Сен-Жермен, а к тому же находим сиреневый мешочек от сухих духов и понимает, что Учитель рядом с нами. Встали на сцене амфитеатра и исполнили упражнение «Волна» – пусть энергии мысли заполнят всё окружающее пространство, «исходя из точки – центра нашего круга».

 Разыгралась мистерия с сумкой Тамары. Она ее где-то оставила и спохватилась намного позже. Бегала, искала, решила, что всё, сумку можно похоронить, т. к. вокруг море людей. Но вдруг к нам подошла английский экскурсовод и спросила, не забыл ли кто-то из нашей группы сумку. Её нашел англичанин и, благодаря броской одежде нашей группы (все в белом), предположил, что белая сумка, скорее всего, кого-то из нас. Так вернулась сумка с документами, и мы успокоенные отправились к святому месту, где когда-то стоял великий Храм Артемиды Эфесской: две колонны – всё, что осталось от одного из чудес света.

Время безжалостно, а может быть так и должно быть, иначе мы не смогли бы двигаться вперёд, наслаждаясь тем, что уже создано и не стремясь создать лучше? Кто знает. Важно другое – храм всё ещё здесь, он стоит над своими земными останками, в астральном плане, во всём великолепии. Великий Храм Великой Богини Матери – творящей вечной Жизни. Это храм плодородия мысли.

Домик Божьей Матери радостно приветствовал нас – мы вернулись: 2005 и 2007 годы – 7 и 9 – сакральные числа. Кажется, что мы были здесь только вчера, так быстротечно время и так бездарно мы часто его проводим.

 Всё вокруг утопало в цветах, и больше всего было фиолетовых – приветствие от Сен-Жермена. Об истории этого домика, видении монахини, назвавшей место упокоения Божьей Матери мы уже писали раньше, когда описывали наше путешествие 2005-го года. В самом домике почти ничего не изменилось, а вот лес вокруг пострадал от пожара. Кто-то его поджёг, но для нас очередной знак: пришли Сириусные энергии огненной мысли и всё старое сгорает. Огонь пришел в долину, но не тронул домика. Это случилось через два месяца после нашего предыдущего посещения. Мы поклонились той, которая подарила миру Иисуса Христа. Набрали ключевой воды из Живоносного источника и простились с Эфесом и южным побережьем Турции. Завтра нас ждал путь в глубь страны и дальше в Стамбул. Мы сделали поворот и вышли на вертикаль Юг – Север – Путь Домой.

Путь по вертикали Юг – Север

Путь по вертикали Юг – Север = 300 = Большой круг и малый круг = Возвращение к нашим корням = Открой Дверь Бессмертия = Открой Эфес – познай себя (реклама) = Поверь в волшебство мысли = Получить знак Огня на небе (затмение) = Развязать узел Европы и Азии = Священный отряд духа = Сотворим свою жизнь сами = Церемония зажжения огня = Что такое «огненное одеяние»? = Я возвращаюсь к Единству

 26-го апреля мы начали путь с юга Турции на север, в Стамбул. Нам ещё предстояли интереснейшие экскурсии, и удивительные открытия и всё-таки это уже был завершающий этап, и стало немного грустно.

Рано утром мы покинули Кушадасы и выехали в Афродосию, город Афродиты, находящийся по пути в Паммукале. В первую поездку мы не смогли его посетить, а очень хотелось и в этот раз мы своего не упустили.

Афродисия (Aphrodisias) — один из интереснейших античных городов в районе древней Карии. Карийские города были основаны во времена царя Миноса. Афродисия славилась как центр культа месопотамской богини любви Иштар, а затем — Афродиты. Вокруг святилища ко II веку до н. э. вырос город, в котором, по некоторым предположениям, бывал Юлий Цезарь. Период процветания Афродисии длился с конца I века до н. э. до III века н. э. — в это время город превратился в культурный и духовный центр. В 305 году Афродисия получила статус метрополии карийской провинции.

Распространение христианства не повлияло на жизнь города, как центра языческих культов. Только в VII веке был официально запрещен культ богини любви, а город получил название Ставрополис (Stavropolis). Многие памятники города были разрушены во время землетрясений и наводнений. Жители покинули Афродисию в XIII веке.

 Мы обошли город по кругу, заходя во все более-менее сохранившееся постройки, вернее их контуры. В городе имеются крепостные стены протяженностью около 3,5 км, окружающие его центр. Театр Афродисии был построен в I веке до н. э., много раз перестраивался в византийский период, в настоящее время он считается одним из наиболее хорошо сохранившихся памятников античной архитектуры. На северной стене театра видны греческие надписи, датируемые II–III веками. За театром расположена большая площадь Тетрастион (Tetrastion), ограниченная четырьмя портиками. Справа от площади и ворот агоры расположен Себастейон (Sebasteion) – святилище обожествленного императора Августа.

В центре раскопок расположены руины епископского дворца и храм Афродиты — важнейшее сооружение Афродисии. От самого храма, построенного на искусственном холме, сохранились только некоторые колонны и двери (Тетрапилон). В византийскую эпоху он был перестроен в базилику. Дорога от храма Афродиты ведет к зданию философской школы и стадиону. Стадион, построенный в I веке н. э. и вмещавший до 30 тысяч зрителей, отлично сохранился, его длина составляет 262 м, а ширина – 59 м.

Афродосия, так же, как и Эфес покоряет и очаровывает, уезжать не хотелось. Мы провели в городе несколько часов и отправились дальше – в еще один античный город Хиераполис (Hierapolis – город Геры) и знаменитое Памуккале, что переводится, как Белый Дворец – уникальное природное образование – чудо Турции.

 Хиераполис (Hierapolis) был основан во II веке до нашей эры пергамским царем Эуменесом II. В период своего расцвета Хиераполис являлся знаменитым лечебным центром с термальными водами, и его население составляло до десяти тысяч человек. Жители города занимались сельским хозяйством, скотоводством, виноделием, цветоводством, делали изделия из камня и металла. Несколько разрушительных землетрясений полностью стерли город с лица земли. Впоследствии его не раз восстанавливали, но к XII веку нашей эры он полностью утратил свою былую значимость и великолепие…

 В 1887 году начались раскопки Хиераполиса, продолжающиеся и по сей день. Уже восстановлены такие археологические памятники, как Агора, Латрина, Ворота Домициана, Храм Аполлона и другие, не менее интересные сооружения Римской эпохи. Хочется привести строки Р. Мигранова, взятые с его сайта, очень уж красиво и прочувственно он описал впечатления от этого удивительного города. Спасибо, за столь образные строки: «Особый интерес вызывает замечательно сохранившийся Амфитеатр, возвышающийся на холме над всей окрестностью. От его стен, колонн и ступеней веет дыханием глубокой древности и великой значимости… Правда, спуститься в самый низ на арену вам не дадут, эта зона ограждена – там ведутся восстановительные работы. Но стоит лишь прийти сюда ранним утром, как вы оказываетесь один на один с этим древним памятником. Обходите нехитрый заборчик, и спускаетесь на арену, в самое сердце Амфитеатра… Закрываете глаза, и чувствуете себя гладиатором, отсчитывающим последние мгновения перед битвой… На плечах твоих тяжелые доспехи, и в руке твоей лежит тяжелый меч… Не по одной груди провел он страшный след, и не одну порвал кольчугу… Восходит солнце, освещая мрачные стены Амфитеатра, сверкая золотым лучом на моем мече. Что сулит мне день грядущий… О, Солнце… Увижу ли я вновь твой ласковый свет, твою утреннюю улыбку…

Снова за окнами белый день,
День вызывает меня на бой
И я чувствую, закрывая глаза,
Весь мир идет на меня войной…

Я не первый воин, не последний,
Долго будет родина больна
Помяни ж за раннею обедней
Мила друга, светлая жена…»

 Белоснежные травертины Памуккале никого не оставляют равнодушным. Когда мы были здесь первый раз, то попали под дождь, было холодно. Мы всё равно разулись и пошли по скользким камням. В этот раз погода была гораздо теплее, и мы смогли погулять по тёплой водичке в своё удовольствие. Много фотографировали, но таких прекрасных кадров, как у автора, приведённого выше текста, естественно, не могло быть. Он, судя по всему, жил в этих местах несколько дней и смог запечатлеть потрясающую красоту. Мы включили в данную работу три его фотографии в надежде, что он нас простит за подобное самоуправство.

 К вечеру мы приехали в отель, который назывался также, как и древний город – Хиерополис и находился на красных скалах. Отель нас покорил, и мы размечтались приехать сюда ещё раз и пожить хоть несколько дней. На Олимпусе мы смотрели на открытое пламя, лижущее камни, а в этом отеле смогли соприкоснуться с огнём Земли, огнём Геры, через воду. Вечером перед сном и утром мы успели насладиться горячими источниками, а некоторые, даже обмазались лечебной грязью в полное своё удовольствие. Цвет воды красноватый – красная вода – вода Огня. Прямо при входе в отель бьёт один из термальных источников, сотворив естественную скалу очень яркую по окраске. В небольшом озерце, которое образовалось вокруг неё, мы тоже совершили «ритуальное омовение» и отправились в автобус, унося на своей коже божественные капли живой «огненной» воды.

Вода Огня = 93 = Солнце

 Получается, что мы совершали омовение не просто в красных водах термальных источников, нагретых живым огнём Земли, а в энергиях самого Солнца. Недаром, мы тянули время до последнего – ну просто ноги не несли в автобус. На повороте, где открывался великолепный вид на «снежные» горы Белого Дворца, ещё раз остановились, чтобы запечатлеть зеркало: отражение травертин в озерке, ну и себя заодно.

Мы ехали в город Бурсу, последнюю нашу остановку перед Стамбулом. В первой поездке мы также останавливались в Бурсе, и город нас покорил, поэтому нам так хотелось побывать в нём ещё раз. А по дороге мы должны были заехать в Сарды (Сардос) – древнюю столицу Лидии. В своей книге «Священная магия» Мэнли Холл описывает определённые места Турции – те, где располагались 7 Церквей Апокалипсиса. В первой поездке в 2005 году, мы проехали по всем этим местам и побывали в развалинах этих церквей. Их них только одна продолжает действовать – это храм Поликарпа в Смирне (современный Измир). Мэнли Холл энергетически определяет соответствие всех 7 мест чакрам.

В этом путешествии, мы побывали в Эфесе, который М. Холл соотносит с Муладхарой. С этой чакрой ассоциируется таттвическая способность обоняния, что особенно интересно в год Кабана с его акцентированным носом (см. работу «Символика 2007-го года»). А вот Сарды, в которые мы ехали, он соотносит с чакрой Вишудхи и, соответственно, слуховым восприятием: «Имеющий уши, да услышит». Вишудха связана с высшим Посвящением – Посвящением Бессмертия – это мистерия «Усекновения головы Иоанна Предтечи» и тройным её обретением, с чем мы подробно работали несколько лет тому назад.

 По дороге остановились у небольшого винного магазина и получили в Жёлтый день великолепный подарок – водопад жёлтых роз. В этом магазине мы провели дегустацию нескольких турецких вин и приобрели изображение Мевланы (Руми) на ткани – очередной его привет. Во дворике, в клетке обнаружили очень большого и красивого петуха, окраса жёлтого с чёрным. Хотя была средина дня, петух устроил нам концерт: у него оказался сильный утробный «бас», такой, что ни поймёшь, то ли он поёт, то ли осёл кричит. А на балконе ещё и попугай «подпевал» – настоящее представление.

И вот мы в долгожданных Сардах, где два года тому назад разыгралась грандиозная мистерия с «рукастыми» черепахами, так было сказано во сне. В этот раз черепах не встретили, зато мистерия разыгралась, не менее знаковая. В Сардах, как рассказал нам Рейхан, сначала поклонялись Кибеле – Великой Матери, потом Артемиде, затем сюда пришло христианство и, соответственно, поклонение Иисусу Христу, а теперь наступил черёд мусульманства. В этом городе появилась первая золотая монета, т. к. недалеко текла золотоносная речка.

 Мы провели на территории гимнасии много времени. Наслаждались тишиной и покоем, осматривали мозаики и фрески. Хотелось насытиться покоем этой земли и мы улеглись в траву, а поднявшись, увидели, что нацепляли на себя множество семян – тоже знак.

Пора было трогаться в путь, и мы направились к автобусу – вот тут и началась настоящая мистерия. Подходим, а наш водитель лежит на траве и держится за голову. Выяснилось, что у него поднялось давление и ехать дальше мы пока не можем. Люба сразу поняла, что мы что-то здесь не доработали и нас остановили.

 Ибрагима повезли к врачу, а мы вернулись на территорию гимнасии для проведения мистерии. Мы знали, что здесь очень важное место – это Вишудха, но понадеялись, что будет достаточно только нашего присутствия, честно сказать поленились – очень уж благостное здесь место. И вот – результат – из-за нашей лени страдает водитель. Мы прочитали Молитву Семи Галактическим направлениям, потом исполнили сакральный танец «Волны», заякоривая Сириусные энергии в центре круга. Только мы закончили мистерию, как раздался гудок – нас звали – секунда в секунду – подтверждение того, что мы всё поняли правильно – требовалась наша осознанная и активная работа.

 Мы вышли через тройную «Триумфальную» арку, которую вы видите на фотографии. Если в Патаре, тройная арка была представлена тремя отдельными вратами, то здесь чётко просматривался тройной ряд кирпичей по окружности арки – создавалось впечатление, что это три арки, вложенные одна в одну. А за аркой нас ждала очередная встреча – уже сообщалось выше, что эта поездка была связана с большим количеством животных. И вот мы видим, как на нас во все глаза смотрит прелестный маленький зверёк – ласка. Естественно, она нырнула за камень и была такова, а мы образовались – нас провожали «ласково».

Ибрагим встретил нас радостно, ему сделали очередной укол, стало хорошо, и он опять улыбался. Вообще наш водитель многому научил нас за эту поездку. Он всё время улыбался, смеялся (если не считать моментов, когда ему было очень плохо), приветствовал встречных гудком. Мы как-то спросили, кому он сигналит на въезде в город, и Рейхан перевёл, что Ибрагим просто приветствует город. Он мог посигналить встречному мальчику на ослике или заправочной станции, где накануне заливал горючее. Для нас это был урок, и мы должным образом обратили на него внимание: улыбайся и говори «здравствуй» всему, что ты встречаешь на своём Пути.

 Мы продолжили свою поездку и вечером прибыли в Бурсу. Вот сюрприз, так сюрприз! Нас привезли в отель «Арктика», в котором мы останавливались в 2005-ом году. Мы говорили о двух кольцах (кругах), которые выписали по Турции за две поездки и вот, подтверждение – нас приводят в то же точку – Арктику, а значит на Северный полюс – пуповину Земли. Вот аж куда мы закрутили наши круги.

На следующий день прошлись по городу, посетили мечеть, которая расположена в центре города и находится рядом с нашим отелем. Это единственная в Турции мечеть, имеющая 20 куполов. В поездке 2005-го года описано, почему для нас эти 20 куполов такой важный знак. В центре мечети бассейн с фонтаном, в котором мы омыли ноги, и пора было уезжать, т. к. знаменитый Зелёный мавзолей оказался закрыт и мы не могли его посетить. Дорога в Стамбул и переправа на пароме заняла не много времени, и мы успели заехать в болгарскую церковь им. первомученика Стефана, в которой в прошлом году у нас разыгралась замечательная мистерия. Эту церковь мы описали прошлый раз, т. к. она уникальна – целиком металлическая и была построена за месяц. В Стамбуле нас разместили в том же отеле, что и в момент приезда – ещё одно подтверждение о завершении второго кольца.

 29-го апреля мы завершили своё пребывание в Турции. Хотелось это сделать красиво, чтобы в памяти остались не магазины, а красота моря и цветов. Мы решили поехать на острова, и отправились на пристань. До отправления корабля было около часа, и мы успели зайти в небольшую, очень красивую мечеть, находящуюся на берегу пролива. Когда мы плавали, в прошлом году по Босфору, то обратили на неё внимание, и теперь представилась возможность её посетить.

Мечеть очаровала нас внутри также, как и снаружи, а главное, в настенных медальонах были изображены камни – ещё раз мы получили напоминание о нашей программе «Камень».

 Мы отправились на острова. В прошлый раз мы были на последнем, четвёртом, так называемом, острове Принцесс. В своё время на эти острова ссылались неугодные аристократы и родственники правящей верхушки. Проплывая третий остров, обратили внимание на его лесистые берега, и возникло желание выйти, вышли, но потом передумали и вернулись на корабль. Поплыли к четвёртому острову, но по дороге пожалели, что не остались на третьем. Решили остаться на корабле и на обратном пути выйти на третьем острове, но не тут то было. Корабль не стал останавливаться и отправился прямиком в Стамбул. Вот это был номер – плыть то не близко: около часа занимает дорога до Стамбула, а нам сегодня улетать, и время ограничено.

Но ничто не случайно. Когда мы приплыли в Стамбул, на корабль поднялся мальчик, на куртке которого спереди красовалось число 55 и ещё по пятёрке на каждом плече. Слово «круг» исчислено «55». Здесь же два раза по 55, значит необходимо, почему-то, сделать два круга, что и получилось, правда, неожиданно для нас. Итак, плывём обратно, но уже точно на остров Принцесс. Остров так назван потому, что во времена Османской империи туда отправляли в ссылку дочерей султана.

 Как потом стало понятно, слово «принцесса» было кодовым. Дело в том, что на этом последнем острове на вершине горы находится старая церковь Святого Георгия Победоносца (Святой Георгий = 161 = Пояс Ориона). Почему он «Победоносец»? Потому что он победил Змия и освободил принцессу. Иконописное изображение повествует об этой победе. Здесь идёт завязка на «Змеиное кольцо» Карла Великого (см. работу «Карл Великий»). Как же красиво мы всё придумали на тонком плане, а теперь выполняем всё реально в материи.

 Мы решили дойти до церкви Георгия Победоносца на вершине горы, и как «альпинисты» в скоростном режиме начали подъем. По пути увидели 5 олимпийских колец и рядом число 11, нарисованные на дороге. Прямое указание – группа «Одиннадцать» покоряет Олимп и победа одержана, т. к. на полпути мы оказались рядом с финишем велосипедных гонок, которые проходили в этот день на острове. Ну, естественно, нам надо было подойти в тот момент, когда на пьедестал поднимались победители. Мы услышали имя: «Александр…» и молодой человек вышел вперёд – вот это да! Привет от Александра Великого!

Синхронизация во времени была полной. Наша Земля называется «Вела Тропа» (см. Х. Аргуэльеса). Земная велотропа привела нас к Олимпу. Два круга, символически это два колеса велосипеда, привели нас к победе. И хотя оставалось мало времени, мы решили идти до конца. Мы были обязаны, несмотря ни на что, дойти до финиша в самой высокой точке и стать победителями.

Подбодрённые таким знаком, мы увеличили усилия и на последнем издыхании всё-таки добрались до церкви. Мы вошли в храм в день Белого соединителя миров, и нас встретил Иисус в белом, в руках которого была белая сияющая сфера, похожая на огромную жемчужину. Соединение миров произошло. В храме нас ждал сюрприз: чудотворная икона Георгия Победоносца вся увешанная дарами. Очень много колец и ручных часов. Часы «говорили» о том, пришло время одержать победу.

Часы = 74 = Время = Галактика

Сюрприз же заключался в том, что внизу на иконе было начертано число «47»: 47 = Победа! Так красиво, через число, мы получили поздравление, обращённое только к нам (понятное только нам). Мы входили в храм с молодым человеком, на майке которого красовалось число 69 (69 = Георгий). Когда же мы спустились вниз, то навстречу нам шёл молодой человек, на майке которого было число 96 (96 = Космос).

 За несколько часов до отъезда, как завершающий этап, мы победили, дойдя до Георгия Победоносца, а в Москве во сне показали, что мы получили ордена Георгия Победоносца. Дальше эпопея продолжилась – надо было успеть сбежать с горы, а времени до отправления последнего парома почти не оставалось. Пришлось сесть на пролётку. Это надо было видеть: распаренные, загнанные, Люба с криком: «Самолёт, у нас самолёт» – мы влезли вперёди очереди, но на корабль успели. Потом мчались на трамвай и, в результате, влетели в отель за 10 минут до отправления автобуса в аэропорт – бег с препятствиями был завершён.

Вовремя сев в автобус, за нами на прощание приехал Ибрагим, мы отправились в аэропорт, полные впечатлений, уставшие, но довольные. Тепло распрощались с Ибрагимом – нашим водителем все эти 4 тысячи километров и поднялись в самолёт. Трёхлетний Турецкий марафон был завершён. Мы сделали громадный круг по всей Анатолии, а само слово Анатолия так и не посчитали.

Анатолия = 109 = Кольцо!!!

Вот так, само слово «Анатолия» означает «кольцо» и мы его совершили и не одно, а два, связав их в восьмёрку – число преображения и воскресения.

До новых встреч, Древняя Византия, Константинополь, Ликия. Лидия, Кария, Хитида и многие, многие другие, до новых встреч – Колыбель цивилизаций!

 Мы возвращались победителями, освободив свою «внутреннюю принцессу» – Духовное сознание, достав жемчужину Духа из мрака невежества. Мы зажгли свой внутренний огонь, дойдя до пламенеющего камня.

Спасибо нашим Высшим Водителям! Впереди новые головоломки, новые дороги, мы готовы идти! А вы?

P. S. Недавно, войдя на сайт Солары, мы обнаружили её обращение ко всем людям Земли:

Пожалуйста, поддержите луч для Турции.
Поместите народ Турции в Сердце Лотоса и
Окутайте их чистейшей эссенцией Истинной Любви.
Они на грани критических прорывов, которые могут повлиять на нас всех…»

Таким образом, мы получили ещё одно подтверждение своевременности и необходимости нашей работы в Турции, осуществляемой в течение трёх последних лет.

Приложение 1. Краткая хронология поездки 2007 года

   

12.04.07 Красная магнитная луна

Первая часть группы прилетела в Стамбул и была поселена в отеле «Дилара». У нас две Ларисы (две Лары), которые разместились в одной комнате и с ними сразу начала разыгрываться мистерия, связанная с номером комнаты и очищением.

После возвращения в Москву, мы увидели по ТВ сюжет, посвящённый фильму «Освобождение». Костюмершей этого фильма была женщина по имени Диляра, что сразу напомнило нам об отеле в Стамбуле. Интересно, что в этом сюжете рассказывалось об «огненном костюме». Один из руководителей проекта испытал его на себе: одел защитный костюм, потом его облили соляркой и подожгли. Говорилось, что «огненный человек», тот, кто делал из себя живой факел, останавливал даже танки. Нам говорят, что только «огненный человек», т.е. тот, кто зажёг свои мысли, способен остановить танки материи.

   

13.04.07 Белая лунная собака

Часть группы, в ожидании прилета второй половины группы, весь день провела в Стамбульском археологическом музее. Увидели много того, на что не обратили внимание, при первом посещении музея в прошлом году: части Вавилонских ворот Иштар; экспонаты шумерской культуры и интересные мудры, в которые сложены руки шумерских божеств; изображения шумерских правителей с «корзиночками» для переноса чёрных почтовых голубей и т.д.

   

14.04.07 Синяя электрическая обезьяна.

Дождались прилёта второй половины нашей группы и поехали в центр Стамбула. Те, кто здесь в первый раз побывали в Цистерне, дворце Топкапы и все вместе пошли в храм Софии. Мы опять в Софии, третий раз и третий раз в синий день. Синий цвет – цвет манаса. После Софии зашли в Голубую мечеть, а вечером нас пригласили на обед в ресторан на азиатской стороне, возле башни Галата.

Наш гид сообщил интересную информацию: в мусульманстве после смерти человека, 7 дней читают молитву и считается, что материя полностью освобождает дух на 55 день, т.к. именно через 55 дней последнее, что истлевает это нос. В год запаха (см. «Символика 2007 года»), мы узнаём, что последнее, что перестаёт существовать в человеческом теле – это нос, интересно.

   

15.04.07 Жёлтый самосущный человек

Переезд в Анкару. На перевале попали в метель и любовались зелёной травой в снегу. В Анкаре разместили в отеле, который находится с обратной стороны от того, где жили в прошлом году: зеркало. Второй раз посетили археологический музей Анкары. В этом путешествии у нас очень много было повторов – зеркал, но ведь мы работали с двойным узлом. В музее обратили внимание на череп царя Минеса – абсолютно египетская форма черепа, как у семьи Эхнатона и хеттскую Химеру.

   
(увеличить фото)

16.04.07 Красный обертонный небесный странник

Рано утром выезжаем в Гордион, где нам персонально открывают музей. Посещаем гробницу царя Минаса, вспоминаем об его «ослиных ушах» и идём в само здание музея. Много фотографируемся рядом с фреской Александра Великого, пригласив в нашу компанию директора музея. Танцуем в кругу, дарим директору в знак благодарности подарок из России и отправляемся дальше. Наш путь лежит в Каппадокию – центр Турции – центр Анатолии.

   
(увеличить фото)

17.04.07 Белый ритмический волшебник

С утра «приём» у мэра, а потом часть группы поехала в подземный город, а большинство, под водительством полиции (по указанию мэра они нам указывали путь) мы поехали в место, где не бывают туристы. Это место называется Kayakari (Каменные Ворота). В этом месте мы посетили развалины бани, где пробка свода уже открыта, а на стенах каменные розы и храм, где мы провели мистерию, о которой в основном тексте (нас было 11 человек). Далее посетили древний университет и отправились в поход по розовой долине – красота необыкновенная. Завершился этот прекрасный день танцами крутящихся дервишей.

   

18.04.07 Синий резонансный орёл

Первую половину дня вы проведи в музее под открытым небом «Гёреме», где уже были в прошлом году. Это ущелье с большим количеством скальных церквей, где сохранились в хорошем состоянии фрески. Это место расположено в самом центре Каппадокии и оставляет неизгладимое впечатление. Затем поехали в долину Зельве с характерным каппадокийским пейзажем, Голубиную долину и вернулись в отель. Завтра нам предстоял самый длинный переезд: через перевал, на юг, в Кемер, к живому огню. По дороге мы должны были посетить Конью и поэтому вечером собрались в холле отеля, и читали историю жизни Руми и его встречу с Шамсом, которая подарила нам Руми-поэта и без которой мы никогда не имели бы то чудо, что называется «поэзия Руми».

   

19.04.07 Жёлтый галактический воин

Ночью выпал снег. Мы выезжаем с опозданием на три часа из-за болезни Ибрагима. Едем по зимней Каппадокии (подарок), через перевал на юг. Конья ждёт нас – мы так долго готовились к этой встрече. Мы в мавзолее Руми и получаем подарок от него: розу с жемчугом и раскрытое сердце. Надпись возле этой картины приведена эпиграфом к данной работе.

В галерее картины: встрече Руми и Шамса; танец дервишей и многие другие. Далее наш путь лежал к могиле Шамса, которая находится в небольшой мечети. Отдали дань Великому Учителю и в его лице всем Учителям Мира. И продолжили путь в Кемер.

   
(увеличить фото)

20.04.07 Красная солнечная земля

Сегодня день рождения нашего Томика и она открывает дверь в новое пространство. Мы в Кемере: потрясающее море – купались и даже немного позагорали. Часть наших энтузиастов пошла учиться танцу живота – экзотика.

В средине дня выехали к Олимпусу, небольшому городку, над которым расположена невысокая гора с тем самым огнём Химеры, к которому мы ехали. Мистерия описана в основном тексте. Вечером мы праздновали день рождение Тамары и виртуально выпили великолепные бутылки разных напитков, которые Томик подбирала совершенно мистериально. Подарили эти бутылки Ибрагиму и Рейхану – нашему гиду, а потом отправились спать, шатаясь от обилия впечатлений и усталости.

   

21.04.07 Белое планетарное зеркало

Сегодня наш путь лежал в Демре (Миры), к Николаю Чудотворцу, нашему Деду Морозу. Посетили церковь Святого Николая, приобрели сувениры, одним из которых была глиняное изображение Пегаса перелетающего радугу – привет от Беллерофонта.

Далее наш путь лежал в Патары, родину Николая Чудотворца и, по преданию, самого бога Аполлона. Затем заехали в Летоон, где находились храмы Лето (матери Аполлона и Артемиды), Аполлона и Артемиды. И последней точкой, которую мы должны были посетить – был город Ксантос или Ксанф, о судьбе которого смотрите в основном тексте.

   

22.04.07 Синяя спектральная буря

Эту ночь мы провели на Мёртвом море в отеле «Дориан». Сегодня ещё один очень напряжённый день. С утра, до отъезда успели сходить на пляж и три человека осмелились искупаться в Мёртвом море, хотя погода не способствовала омовению. С отъездом разыгралась очередная мистерия. А далее наш путь лежал в Дальян – турецкую Венецию и на черепаший пляж. Мы плыли на лодке по красивейшим каналам и взбирались на тракторе в горный город. Великолепное путешествие.

   

23.04.07 Жёлтое кристаллическое солнце

Сегодня мы в Мармарисе – жемчужине Турции и месте, где сливаются воды Средиземного и Эгейского морей - граница. Центральный день нашего путешествия и день смерти Б.Ельцина, а в городе праздник молодёжи и мимо наших окон утром прошел парад детей с барабанами и трубами.

Ходили по набережной на экскурсию, дошли до русалки на берегу – наша программа «Кольцо». Попали в крепость, возвышающееся над городом, хотя нам сказали, что она закрыта.

   

24.04.07 Красный космический дракон

Выехали из Мармариса в Кушадасы и по дороге должны посетить несколько очень важных мест. Прежде всего Бодрум – древний Галикарнас, где нас интересовало место одного из семи чудес света – Галикарнасского Мавзолея. Потом – крепость Святого Петра – сюда пришли мальтийские рыцари, а потом были изгнаны на Родос, куда мы, к сожалению, не попали. Места необыкновенно красивые, недаром Бодрум называют «столицей лазурного побережья». Затем заехали в Милас, но к самому древнему городу не попали, т.к. нас предупредили, что дорога перекрыта, а в объезд мы не успевали.

Посетили Гераклею, где сохранились остатки стен храма Афины и развалины двух или трёх монастырей. В монастырях, сохранились древние фрески, но мы решили туда не заезжать иначе не успевали в Приену, куда все стремились.

   

25.04.07 Белый магнитный ветер

Ночуем в Кушадасах, а с утра Эфес. Об Эфесе так много рассказано ещё в нашем первом путешествии, что не имеет смысла повторять. Прошли у центральной улице к библиотеке, посидели в амфитеатре. Короче, провели в городе несколько часов и не заметили. Подъехали к двум колонная – всё что осталось от одного из чудес света- храма Артемиды Эфесской. А потом нас ждал Домик Божьей Матери, утопающий в цветах. Так закончился этот великолепный день.

   

26.04.07 Синяя лунная ночь

Мы осуществили поворот и начали обратный путь. Мы ехали в Афродисию, находящуюся по дороге в Паммукале, где должны были провести ночь. Древний город великолепен, обошли его по кругу, застревая возле каждого строения: амфитеатр, колоннада, триумфальные ворота и многое другое. Но впереди нас ждал Хиерополис – город Геры и знаменитый Памуккале (Белый Дворец) с его белоснежными ванными, наполненными тёплой водой. А вечером нас ждал подарок, так как мы ночевали на красных источниках и насладились их лечебным теплом.

   

27.04.07 Жёлтое электрическое семя

Расстались с великолепными термальными источниками в отеле Хиерополис и направились в Сарды, где уже были в прошлый раз и, где нас так покорила атмосфера гимнасии. Волшебство повторилось, и мистерия разыгралась: для нас указующая, а для бедного нашего водителя мучительная. Но хорошо всё, что хорошо кончается. Всё произошло, как надо и мы продолжили путь в Бурсу, где должны были провести последнюю ночь перед Стамбулом.

   

28.04.07 Красный самосущный змей

Мы провели ночь в том же отеле, что и прошлый раз. Это просто поразительно: туристическая фирма другая, отелей в Бурсе множество, но нас привезли в тот же самый – отель «Арктика». С утра побывали в двадцатикупольной мечети, единственной в Турции. Мечеть очень красивая с фонтанов внутри помещения. К сожалению, не удалось попасть в Зелёный мавзолей, он оказался закрыт и в средине дня мы отправились в Стамбул, куда должны были переправляться на пароме. Благодаря тому, что мы приехали в Стамбул засветло, мы ещё смогли заехать в болгарскую церковь мученика Стефана.

   

29.04.07 Белый обертонный соединитель миров

Последний день в Стамбуле, сегодня ночью мы улетаем в Москву. Кто-то решил совершить шопинг, а большинство отправились в «круиз» с посещением Острова Принцесс. Перед посадкой на катер успели заглянуть в прекрасную мечеть, стоящую на самом берегу. В плавании не обошлось без курьёза, но «всё есть знак» и мы разгадали эту очередную загадку. Попрощались со Стамбулом и отбыли – нас ждал Дом.

Приложение 2. Встреча, изменившая мир

Встреча с солнцем

О, сколь многих на спине земли мы почитаем живыми,
а они мертвы,
и сколь многих во чреве земли мы считаем мертвыми,
а они живы.

Абу-ль-Хасан аль-Харакани

 В описании нашей третьей, завершающей поездки упоминалось, что мы особенно готовились к посещению Коньи, куда не смогли попасть в прошлом году. После возвращения, уже в Москве, стало понятно, что мы не были допущены в это место, т. к. не осознавали силу узла любви и ненависти, который нам необходимо было развязать.

В этом приложении в очень сокращённом варианте приведены биографические данные Руми и несколько глав из великолепной книги Радия Фиша «Джалалиддин Руми», изданной в 1972 году в серии «Жизнь замечательных людей» издательством «Молодая гвардия». Удалось найти эту книгу и хочется поделиться с вами тем, что так тронуло наше сердце и заставило по-новому взглянуть на свой путь – путь ученика и на вечные истины, о которых мы порой забываем в сутолоке повседневной жизни.

Десять фактов о Джелаледдине Руми (1207–1273):

1. Самый читаемый исламский автор после пророка Мухаммеда.

2. Родился на территории современного Таджикистана. Прожил большую часть жизни в Турции. Современник Чингисхана. Жители Таджикистана, Афганистана, Ирана и Турции веками спорят за право считать Руми своим соотечественником.

3. Писал стихи на четырёх языках: персидском, арабском, турецком и греческом.

4. В 2000 г. журнал «Time» по результатам опроса деятелей мировой культуры включил Руми в сотню наиболее выдающихся лиц минувшего тысячелетия.

5. Самый плодовитый поэт мира: написал более 70. 000 стихотворных строк.

6. В отличие ото всех остальных известных поэтов, Руми начал писать стихи в зрелом возрасте – в тридцать семь лет.

7. Руми не считал себя поэтом и говорил: «Клянусь Аллахом, я никогда не питал к поэзии никакой склонности, и по-моему нет худшего занятия, чем она».

8. Поэзию Руми изучают на Востоке в специальных школах, существующих с 13-го века по сей день от Индии до Мавритании.

9. Поэзия Руми легла в основу трёх опер – в том числе, выдающийся композитор, революционер от музыки Филип Гласс создал цифровую 3D-оперу «Monsters of Grace». Поп-дива Мадонна, совместно с Деми Мур и Голди Хоун, записала песни для альбома «A Gift of Love» на стихи Руми

10. 2007 год – 800-летие со дня рождения поэта – объявлен ЮНЕСКО Годом Руми.

Краткая биография Руми 

Руми, Джалал ад-дин Мухаммад б. Баха ад-дин Мухаммад ал-Балхи – известный как Мевлана (наш гоподин), знаменитый мистик и поэт, основатель и неформальный руководитель суфийского братства Мевланы. Родился в Балхе (Северный Афганистан), умер в Конье (Малая Азия). Его отец считался авторитетным факихом в государстве хорезмшахов, был популярным проповедником и имел тесные связи с суфийскими кругами. В течение ряда лет семья жила в различных городах Малой Азии.

В 1228 г. Джалал ад-дин переехал в Конью и стал руководителем центральной мадраса, унаследовав этот пост после отца. Путешествовал, выступал с проповедями, основал братство суфиев. В 1244 г. судьба свела его со странствующим «свободным мистиком» Шамс ад-дином Мухаммадом ат-Табризи, чьи идеи оказали на Руми решающее влияние. Постоянное общение Руми с Шамс ад-дином вызвало недовольство учеников, которые, в конце концов, убили Шамс ад-дина. Горе Руми отразилось в его стихах, которые он стал подписывать именем своего мистического возлюбленного, обнаружив его в себе самом.

"Встреча с бродячим суфийским проповедником Шамсаддином Мухаммадом Табризи всколыхнула его душу, перевернула всю его жизнь. Радость от общения с Шамсом, любовь к нему, искренняя и чистая, охватившая Джалаладдина, сделали его другим человеком, раскрыли в нем подспудно дремавшие чувства и страсти, существование которых никто, включая и самого Джалаладдина, и не предполагал. Он признал Шамса Табризи своим духовным наставником, стал его послушником и учеником: Шамс олицетворял для него целый мир.

В личности Шамсаддина Табризи, тогда уже немолодого шестидесятилетнего человека, много таинственного. В источниках его образ как бы соткан из тайн: он неожиданно возник и столь же внезапно (для большинства современников) исчез, чтобы больше не появиться. Многие исследователи вообще считали эпизод с исчезновением Шамсаддина, кардинально изменивший всю жизнь Джалаладдина и ставший для него подлинной душевной трагедией, кровоточащей раной сердца, еще одной красочной легендой, которыми полна классическая персидская литература.

Однако Шамсаддин Табризи – историческое лицо. Мистик, близкий по своим воззрениям братству каландаров, он бродил по странам Ближнего Востока, проповедуя идеи суфизма. Он отрицал любые ритуальные и культовые предписания, призывал к духовной чистоте и считал необходимым непосредственное общение с народом. Суфий, он яростно нападал на рационализм теологии и схоластической философии, не признавал религиозных различий и звал к миру между людьми разных вероисповеданий, утверждая, что сущность любой религии заключается в вере в бога, а не в ритуальных ее отправлениях". (О. Ф. Акимушкин. «Вдохновенный из Рума».)

Лицом к лицу

Двадцать пятого ноября 1244 года, по дороге, ведущей в Конью из Кайсери, ехал одинокий путник. В его памяти без всякого порядка мелькали лица. Бородатые, хитрые, тупые, жестокие, открытые. Улицы городов, развалины дворцов, дома, дороги. Но он не напрягал свою волю, хоть очень важно было ему собраться с мыслями: знал, что из беспорядочного мелькания само собой выплывет нужное слово, нужный образ. Не раз убеждался он: душа – что боевой скакун. Если хорошо обучен – вывезет, а понукания мешают.

Весь свой век до седых волос чувствовал себя путник утенком, высиженным курицей. Далеко на берегу, в отчаянии хлопая крыльями, остались и отец, даровавший ему жизнь, и шейх Абу Бекр, открывший ему путь к познанию. Но было в нем нечто такое, чего Абу Бекр не видел, не понимал. Да только ли он? Никто до сего дня не понимал скрытого в нем огня, не разделял до конца его мыслей, словно был он обречен от века на участь гадкого утенка среди куриц.

А ведь он затем и бросил своего шейха Абу Бекра, чтобы найти наставника, друга, который бы понял его. Поэтому покинул свой родной Тебриз. Сколько дорог исходил, с какими только учеными людьми не встречался и шейхами не беседовал! И ни один не обладал ответами на его вопросы, ни один не мог понять его бунтарский дух, вытерпеть непримиримость суждений.

Даже великий мудрец Ибн аль-Араби, у которого много знаний приобрел путник, и тот был ограничен. Своей наукой, своими знаниями – не мог от них отказаться. Но если наука из средства превращается в цель, то и она становится завесой перед Истиной. Когда он сказал об этом Ибн аль-Араби, тот только голову склонил. В Багдаде беседовал путник с достославным шейхом Кирмани. Спросил его:

– Что творишь?

– Созерцаю месяц в тазу с водой!

Не в новинку был путнику темный язык арифов. Шейх подразумевал: созерцаю абсолютную, совершенную красоту истины в каждой капле воды, в любом гарнце земли. Отраженную красоту…

– Если не вскочил у тебя на шее чирей, подними голову! – молвил путник. – Погляди на небо, отчего ты не видишь месяца там?

Если не понял его Ибн аль-Араби, не снес речей его Кирмани, то чего было ждать от других?! Наверное, где-то на свете есть тот, кто мог бы понять его, стать зеркалом его души. Может быть, даже в этом городе, стены которого стоят, как стояли до монголов. Немыслимо, чтоб мир был пуст. Доколе ему быть странником в этом мире, утенком, уплывшим от высидевшей его курицы и не нашедшим себе подобных?Иначе навсегда останется тайной для мира истина, проклевывающаяся в его сердце…

Он успел обойти многие мусульманские города, нигде не задерживаясь подолгу. Не зря прозвали его Летающим. Ему нужна была свобода – от известности и славы, от обрядов и уставов, от пустых разговоров и отвлеченных бесед. Он был странником и не торопился. За долгие годы странствий вошло у него в привычку, прежде чем начинать какое-либо дело, проводить один день, сидя на улице, а второй – бродя по базару. Приметливому взгляду бывалого странника за эти два дня открывалось главное – чем и как живет город. И без особых усилий случай всегда посылал ему нужные встречи.

Вот по толпе прошло волнение. Словно ветер пронесся над тростником – все головы повернулись в одну сторону. Не монгольский ли нойон, не султан, не вельможа ли скачет, подумалось было путнику, но тут до его слуха долетело имя: – Едет Мевляна Джалал ад-дин! – это имя он услышал впервые лет десять назад в Дамаске. Потом все чаще долетало оно до него, то в Халебе, то в Эрзруме, то в Кайсери, то в Тебризе, пока не позвало в путь.

 Он встал с циновки и двинулся к середине, мостовой, Верхом на высоком муле-иноходце к перекрестку приближался улем, окруженный мюридами и учениками, сопровождавшими его пешком по обе стороны, слева и справа, точно пешие воины знатного всадника. Окладистая, лопатой, темная борода лежала на груди. На правое плечо свисал конец чалмы. Руки, державшие повод, упрятаны в широкие рукава хырки. Лицо смуглое. Глаза опущены, точно не замечает устремленных на него взглядов, не слышит почтительного, но громкого шепота, которым произносят его имя. То ли, в самом деле, погружен в себя, то ли тяготится людским вниманием. Растолкав локтями толпу, путник выскочил вперед. Вскинулся к морде иноходца – от резкого движения рукава халата соскользнули до локтя, обнажив жилистые, точно сплетенные из вервия, руки, – и схватил мула под уздцы.

В ту памятную субботу Джалал ад-дин был снова приглашен на диспут в медресе "Пембе Фурушан". Темой диспута были два хадиса. Пророк Мухаммад сказал: "Первое, что сотворил Аллах, – белая жемчужина". И сказал еще: "Первое, что сотворил Аллах, – разум". Спор разгорелся о том, однозначно ли выражение "белая жемчужина" перворазуму, именуемому по-арабски "аль-акл аль-аввал". И являются ли абсолютность, универсальность и потенциальность тремя сторонами, с которых можно рассматривать перворазум, или же они его эманации.

Диспут длился вторую неделю. И давно наводил на Джалал ад-дина, как, впрочем, почти все подобные диспуты, глухую тоску. Казалось, ученые мужи собрались не для того, чтобы понять друг друга, выслушать и вникнуть в смысл речей, а, напротив, ждали лишь оплошности или оговорки противника, чтобы поймать его на слове и показать собственную ученость. Не самоотверженный поиск Истины, а ристалище самолюбий, где каждый упивался своей начитанностью, логикой и умом. Это претило Джалал ад-дину. Но диспут был назначен настоятелем медресе Сейфеддином, некогда яростным противником Джалал ад-дина, а ныне признавшим его наконец, и отказаться от приглашения значило бы проявить мстительность и высокомерие.

Едучи по улице, Джалал ад-дин снова ощутил стыд, который часто посещал его в последние годы. Время ли обсуждать, что такое белая жемчужина и равна ли она перворазуму, когда тысячи людей смотрели на мужей веры и учености с упованием, ожидая от них силы и разума, чтобы укрепить души перед лицом жизни. На что он тратил время, так скупо отпущенное каждому человеку? Никогда еще стыд, охвативший его, не был так едок, как в тот осенний солнечный день. И потому, чем ближе он подъезжал к людному перекрестку, тем ниже склонялась на грудь его голова. Мул внезапно остановился, Джалал ад-дин поднял глаза. Увидел обнаженные до локтя жилистые руки, схватившие под уздцы его иноходца, редкую бороду и сверлящий, точно шило, взгляд одетого купцом странника.

Двадцать шестое ноября 1244 года. Обычный осенний день. Не сошлись в битве в тот день великие армии, чтобы решить судьбу империй. Не взошел на престол основатель династии, которая повелевала миллионами. Не был открыт ни новый континент, ни новый вид энергии. Ничего, что поразило бы воображение и сразу заставило бы людей запомнить эту дату, не случилось в тот неимоверно далекий теперь день. Просто встретились два человека.

Но чем дальше отступает во тьму веков тот день, тем необычней кажутся последствия этой встречи. Встреча двух людей, которые открыли себя друг в друге, поняли, полюбили, – всегда чудо, может быть, самое удивительное из всех чудес. Но день их встречи остается обычно великой датой лишь в личной судьбе этих людей.

Два человека, встретившиеся в Конье семьсот с лишним лет назад, не только открыли себя друг в друге, они совершили еще одно великое открытие – Человека для Человечества. Не будь этой встречи, по-иному чувствовали, думали бы десятки миллионов людей – от Средней Азии на севере до Аравии на юге, от Индонезии на востоке до Северной Африки на западе. Для второй природы человека, именуемой "культура", этот день имел такое же значение, как день встречи Сократа и Платона, Шиллера и Гёте.

В тот день родился для мира один из величайших поэтов земли – Джалал ад-дин Руми, воплотивший в своей поэзии верования, чувства и предания народов огромного региона и выразивший в ней с небывалой силой величие человеческого духа в его бесконечном стремлении к совершенству.

Много великих дат и славных имен забылось с тех пор. Время разрушило камни, развалило крепостные стены. Мы даже не знаем теперь, где стояло медресе Торговцев хлопком, в котором провел утро того дня Джалал ад-дин, где помещался караван-сарай Рисоторговцев, в котором провел предыдущую ночь его будущий друг. Но место, где встретились Джалал ад-дин Руми и Шемседдин Тебризи, сохранилось в людской памяти.

Без зеркала, будь то отполированный металл или водная гладь, не может человек увидеть своего лица. Без другого человека не может он познать себя, ибо как родовое существо человек осуществляет себя и осознает лишь через других людей. Но человек не зеркало. Он и отражатель, и излучатель. И субъект, и объект одновременно. И потому отношения двух людей, а в особенности таких, как Джалал ад-дин и его новый друг, есть сложнейший психологический процесс самопознания.

Но как странны, а порой незначительны бывают слова, по которым мы узнаем в другом человеке самого себя, свое собственное продолжение в мире, или, выражаясь старомодным языком, родственную душу?! Эти слова часто служат лишь знаком, неприметной для стороннего взгляда меткой. "Слово, – говорил Джалал ад-дин Руми, – одежда. Смысл – скрывающаяся под ней тайна".

Двадцать шестого ноября 1244 года они сразу же заговорили о главном. Но слова, в которые был облечен вопрос, столь же важный для них, как и для нас, за семь столетий успели настолько обветшать, что не удерживают более смысла. Чтобы постичь скрывающуюся за ними тайну, нужно как-то представить себе ту структуру мышления, которая была ими обозначена. Все так же крепко держа под уздцы мула, и не спуская глаз с Джалал ад-дина, путник спросил: «Эй, меняла мыслей и смыслов того и этого мира! Скажи, кто выше – пророк Мухаммед или Баязид Бистами»?

Баязид Бистами, живший в IX веке подвижник, был одним из столпов суфизма. Он первым обнаружил, что углубление в размышления о единстве божества может вызвать чувство полного уничтожения собственной личности, подобное растворению "я" влюбленного в "я" возлюбленной. Он говорил: "Я сбросил самого себя, как змея сбрасывает свою кожу. Я заглянул в свою суть, и… о, я стал Им!" Такое состояние Баязид назвал "фана" – уничтожение, небытие. Для суфиев Баязид Бистами стал высочайшим авторитетом и удостоился титула "Султан аль-арифин", то есть Султан Познавших.

Тем не менее, вопрос, заданный незнакомцем, да еще посреди людной улицы, был кощунственной дерзостью. Одно дело – суфийский шейх, пусть даже такой, как Султан Познавших, и совсем другое – сам посланник Аллаха Мухаммед. И Джалал ад-дин ответил, как на его месте ответил бы любой правоверный шейх или улем:

– Что за вопрос? Конечно, Мухаммед выше!

Шемседдин, без сомнения, ждал такого ответа. Но в нем-то и заключалась ловушка. Тонкая улыбка заиграла на его губах.

– Ладно, – сказал он. – Но почему тогда Мухаммед говорит: "Сердце мое покрывается ржавчиной, и по семидесяти раз в день я каюсь перед господом моим!" А Баязид утверждает: "Я очистился от всех несовершенных качеств своих, и в теле моем нет ничего кроме бога. Преславен я, преславен я, о, сколь велик мой сан!" Джалал ад-дин выпрямился как от удара. Незнакомец, выходит, не только дерзок, но и весьма не прост. Быть может, он бился над тем же, над чем бьется мысль его, Джалал ад-дина: абсолютность Истины и относительность познания ее.

Прежде чем ответить, Джалал ад-дин, уже не скрывая волнения, долгим взглядом посмотрел в глаза незнакомцу. Его волнение передалось путнику. Впоследствии Шемседдин вспоминал: "Он сразу постиг совершенство и полноту моих слов, и не успел я договорить, как почувствовал, что опьянел от чистоты его сердца".

– Мухаммед каждый день одолевал семьдесят стоянок, – ответил Джалал ад-дин. – И каждый раз, достигнув новой ступени, каялся в несовершенстве познания, достигнутого на предыдущей. А Баязид вышел из себя от величия достигнутой им одной-единственной стоянки и в исступлении произнес эти слова…

Кто выше, Мухаммед или Баязид?.. Если не понимать скрывающегося за этими словами смысла, вопрос кажется не менее бессодержательным, чем спор христианских богословов о том, сколько ангелов может поместиться на острие иглы, или диспут о белой жемчужине и перворазуме, в котором в тот день участвовал Джалал ад-дин. Но, по сути, Шемседдин спрашивал о другом: состоятельны ли претензии на постижение абсолютной истины, или же всякое познание относительно и каждая новая ступень есть отрицание предыдущей? Таков был смысл его вопроса, если перевести его на язык современности. Вопроса, на который до встречи с Джалал ад-дином ни от кого не получал он вразумительного ответа.

Услышав ответ, Шемседдин испустил вопль и без чувств упал на землю. По крайней мере, так описывают со слов очевидцев эту сцену старинные хроники. В наш век гипертрофированного рассудка цивилизация приучила нас к сдержанности в выражении чувств. Форма, однако, неотделима от содержания. Мы неизмеримо больше знаем, вероятно, мыслим в массе логичнее, стройнее, но чувствуем ли мы с той же силой, что и люди тринадцатого века? "Всякая потеря есть приобретение, – говорил Джалал ад-дин Руми. – Всякое приобретение есть потеря…"

Он соскочил на землю, склонился над путником. Растер ему запястья, несколько раз развел и сложил ему руки на груди. Шемседдин пришел в себя. Встал. Они обнялись. Ничего не понимая, с изумлением глядели на эту сцену толпа, ученые улемы, мюриды Джалал ад-дина.

Он взял путника под руку и пешком направился вместе с ним к дому золотых дел мастера Саляхаддина. Здесь они уединились для беседы. Три месяца без перерыва продолжалась беседа Джалал ад-дина Руми и Шемседдина Тебризи. Когда минули эти месяцы и над Коньей подули первые весенние ветры, всем, кто знал Джалал ад-дина, показалось, что он умер, а в его облике родился другой человек.

 "Нежданно явился Шемседдин, – вспоминал впоследствии сын поэта Велед, – и соединился с ним. И в сиянии его света исчезла тень Мевляны… Когда узрел он лицо Шемса, открылись ему тайны, стали ясными как день. Он увидел никем не виданное, услыхал никем не слыханное. И стало для него все едино: что высокое, что низкое. Призвал он Шемса к себе и сказал: "Послушай, мой падишах, своего дервиша. Мой дом недостоин тебя, но я полюбил тебя верной любовью. Все, что есть у раба, что достанут его руки, принадлежит его господину. Отныне это твой дом!" …Мевляна был очарован его обликом, его не поддающейся определениям чистотой, его речью, полной тайн, как море жемчужин, его словом, вдыхающим жизнь в свободного человека… Никуда не являлся он без него. Если не видел его лица, лишался света очей своих. Не расставался с ним ни днем, ни ночью. Невыносима сделалась ему разлука с ним. Точно стал он рыбой, живущей в его море. Шемседдин позвал его в такой мир, какой и во сне не снился ни тюрку, ни арабу. Что ни день, читал он ему поучения и сделал явным новое знание. Мевляна и без того был исполнен сокровенного знания. Но то, что открыл ему Шемс, было иным, совсем новым знанием…"

Никому не ведомо, о чем говорили они в своем уединении. Как видно из его слов, не ведал этого и сын поэта. Но в течение года с лишним по приказанию Джалал ад-дина все рассказы и изречения, каждое слово Шемседдина, сказанное публично, записывалось "писарями тайн". Эти записи затем составили книгу "Макалат" ("Беседы"), которая в списках дошла и до наших дней. Книга эта осталась в черновиках; в списках много разночтений. Да и слова и образы, которые употребляет Шемседдин, весьма туманны, аллегоричны. Он сам сознавал это. "Ни повторить, ни следовать моим словам не в силах подражатель – говорил он. – Они темны и сложны. Могу их повторять сто раз, и каждый раз в них обнаружится иной смысл. Меж тем главный смысл остается девственно-непорочным, никем не понятым".

Единая жемчужина обоих миров

Шамседдин с иронией отзывается об ученых. Схоластическая, книжная наука, по его убеждению, полезна лишь для того, чтобы выяснить ее бессилие. С не меньшей резкостью отзывается Шамседдин об улемах, сделавших веру своей профессией, и о суфийских шейхах: "Шейхи и суфии – разбойники с большой дороги веры". Подобно тому как ученые превратили в цель науку, шейхи и богословы превратили в цель веру. В руках ученых и улемов наука и вера стали "завесой, скрывающей истину". Ибо ни вера, ни наука – не цель, а только средство.

А что же цель? "Все на свете жертва человека, – говорил Шемс, – только человек-жертва самому себе". Он искал подтверждения своим мыслям в Коране. Там, в суре семнадцатой, в стихе семидесятом, говорится:"Мы почтили сынов Адама".

"Господь, – продолжал Шемс, – изволил почтить не престол и не небеса, не так ли? А потому, достигнешь ли ты седьмого неба или седьмой глубины земли, что с того толку? Нужно полюбить обладателя сердца, стать помощью ему. Человек, познавший себя, познал все". (Помните у Джалал ад-дина: "Ты стоишь обоих миров, небесного и земного. Но что поделать, коль сам ты не знаешь себе цены?").

И еще говорил Шамседдин Тебризи: "Лица всех людей повернуты к Каабе. Но убери Каабу, и станет ясно: все они поклоняются сердцу друг друга. В сердце одного человека – поклонение сердцу другого. А в сердце этого другого – поклонение сердцу первого".

Цель – человек. Но отнюдь не всякий, не любой человек. Тот, кто занят лишь своими собственными нуждами и интересами, не поднимается над каждодневной суетой по обеспечению самого себя жизненными благами, сам становится завесой к собственной сущности как человека. (Помните: "Ты можешь забыть все на свете, кроме одного: зачем ты явился на свет. Не продавай себя задешево, ибо цена тебе велика!")

Цель – совершенный человек. Но кто для Шамседдина человек совершенный? Тут он опять обращается к Корану: "Весь молебенный чин посланника Аллаха был лишь самозабвением". Человек, познавший себя и забывший о себе. Вот что такое для Шамседдина Тебризи совершенный человек.

Шамседдин, подобно многим суфийским мыслителям, придерживался монистического взгляда на мир, то есть был убежден в его единстве. Но, пожалуй, как никто из мыслителей того времени, делал из этого убеждения крайние, решительные выводы. И потому, познакомившись со всеми толками и школами суфизма, не примкнул ни к одной из них. "Все ссылаются на своего шейха,- говорил он. -Я же пью воду из самого источника. . . Вкратце слово мое сводится к следующему: если бы стало явным то, что во мне сокрыто, весь мир окрасился бы одним цветом, не стало бы ни меча, ни горя".

Все сущее, считал Шамседдин, есть проявление божественного универсума. Совершенный человек – цель, венец творения. Отсюда он делает еще один шаг: познавший себя и в самозабвении слившийся с миром человек равен богу. (Помните: "О те, кто взыскует бога! Нет нужды искать его, бог-это вы!")

Если совершенный человек богоравен, то священно всякое стремление человека к самосовершенствованию, к самоотдаче, самозабвению в труде, в любви, в поклонении совершенному человеку. Шамседдин прямо говорит о том, что люди не разделяются но богатству, знатности, положению и даже по религии. Для него они все – люди. Вот в каком смысле следует понимать слова Веледа о его отце: "И стало для него все едино: что низкое, что высокое".

Таково вкратце то новое знание, которое открыл Джалал ад-дину Шамседдин Тебризи и которое стоило ему самому жизни. Никто в целом мире, ни один человек до их встречи не разделял его взглядов. "Не встретился мне такой человек- говорил Шамседдин. – Не смог я его найти и обрел его только в Мевляне".

Шамседдин раскрыл таившиеся в Джалал ад-дине неведомые дотоле ему самому силы. "Наглухо закрыта дверь была. Распахнул ее великий падишах в человеческой одежде, показался на пороге". Придавленные тройными гнетом – богословскими авторитетами, освященными Султаном Улемов, книжной ученостью, подтвержденной дипломами дамасских и халебских шейхов, суфийским самосовершенствованием, пройденным под началом Сеида Бурханаддина,- эти силы оказались настолько громадными, что не иссякли, а, напротив, обрели взрывную мощь, скопившись, как пар под давлением в кипящем на огне котле.

 Шамседдин первым увидел эти силы, приоткрыл крышку. И тогда на весь мир зазвучал голос бубна в сердце Джалал ад-дина,тот голос, который он жаждал услышать долгие годы. Слезы и стенания сменились гимнами радости быть на земле человеком. Гордостью за него. Верой в его величие и всемогущество.

Из моря неверия ты добыл жемчужину веры.

Рай ты обрел, хотя сам ты в аду.

Прежде Джалал ад-дин постоянно был погружен в чтение священных книг, богословских трактатов, суфийских стихов. Шамседдин, сам не чуждый книжной образованности, видел: его друг постиг всю ученую премудрость времени. Здравым смыслом простолюдина он понял: как многим ученым мужам, книги заслонили Джалал ад-дину окно в мир, живую жизнь облекали они в саван мертвых догм. И потому, увидев его с книгой отцовских поучений или диваном любимого арабского поэта Мутаннаби, он кричал как одержимый:

– Не читай! Не читай! Не читай!

Шемс упорно отвращал его взор от созерцания месяца, отраженного в тазу, указывая на месяц в небе.

Шамседдин возмущался раболепием богословов перед авторитетами, их слепотой перед живой жизнью, страхом перед свободным чувством и мыслью: "На что нам мертвый бог, коль есть у нас живой". Будь известно в те времена это слово, евнухи мысли назвали бы его нигилистом. Но они называли его "предерзостным невеждой". И в течение семи с половиной веков эти обвинения Шамседдина Тебризи в невежестве перекочевывают из одной книги в другую. Почти никто из ученых мужей вплоть до наших дней не удосужился их проверить, разобраться в первоисточниках.

На суфийских беседах Шамседдин, сидя в дальнем углу, большей частью молчал. Знал он: стоит высказать ему свои мысли, и его объявят еретиком. Но как-то, слушая бесконечные ссылки на хадисы, на изречения шейхов прежних времен, на рассказы о чудесах святых, он не выдержал и крикнул из своего угла:

– Доколе же будете вы проводить время, повторяя слова такого-то, изречения эдакого-то? Где же, наконец, ваши собственные слова?

Тягостное изумленное молчание воцарилось в ханаке. И случай этот произвел на современников такое впечатление, что его занесли во все жития и хроники.

Джалал ад-дин неспроста величал своего друга Султаном Нищих. И по духу своему, и по повадкам был он чужд велеречивой обходительности, скрывавшей непомерное тщеславие, медоточивой вежливости, за которой таился яд корысти, всему обиходу, всему кругу богословия его времени. Прямой, резкий, он по самой сути своей был простонароден. Он открыл Джалал ад-дину новый огромный мир. Прежде Джалал ад-дин поучал мюридов, читал проповеди, наставлял учеников, дискутировал с улемами. Теперь молитвы и проповеди сменились стихами и музыкой, утеснения плоти – песнями и плясками. Прежде был он постоянно скорбен, голова понуро опущена. Стал он весел с лица, радостно упоен, беспредельно счастлив.

Весь мир, всю окружающую его жизнь запечатлел он в своих стихах. И его поэзия донесла эту жизнь в мельчайших подробностях до наших дней, как море выбрасывает на берег запечатанные в прозрачном янтаре существа, жившие миллионы лет назад. Но он не утонул в деталях, не погряз в подробностях – не они были целью его поэзии, как не утратил ничего из своей образованности, превратившись из проповедника в поэта. Его цель – Совершенный Человек.

Такие люди – хозяева мира. Если они отправляются в путь, Луна и Солнце служат им подушкой. Взнуздают они своих коней, и седьмое небо становится их ристалищем. Из звездных чаш вкушают они вино. Лишь в справедливости ратуют они друг с другом. Их лица веселее розы. Они свободней тополя. Их захлестывают волны крови, но их одежды сияют чистотой. Они все в шипах, но светел их лик. Они узники, но бродят, как бродит вино. Их сжигает адский пламень, но они с улыбкой дарят рай тем, кто в нем нуждается. Все в их власти, но они ни в ком не нуждаются, никому не молятся. Они и в грош не ставят султанов с бунчуками и знаменами. Им не нужны рукоплескания. Будь их хоть тысяча, все они – как один. В небе одна Луна и одно Солнце, а в их небесах бесчисленное множество и лун, и солнц. В каждой стране бывает один падишах, в их городе все падишахи. Нет там ни кадия, не мухтасиба, ни начальника стражи, ни палача. Не знают они ни гордыни, ни ненависти. Поклоняются только друг другу. Один-единственный повелитель в этом городе, он живет в каждом сердце: любовь.

Таков для поэта идеал свободного человека. Этот идеал не абстрактен, он не опрокинут в прошлое, в некогда утраченный рай, и не отнесен в необозримое будущее – в рай грядущий на земле или на том свете.

В любое время, в каждую эпоху есть такие люди, в них бьется сердце мира. Но их совершенство не всякому, не сразу видно. Для этого нужно обладать зрячим сердцем, быть под стать совершенному.

Шамседдин, заново открывший для него мир, научивший его новому взгляду на человека, естественно, стал для поэта первым воплощением его идеала. Шемс по-арабски значит "солнце". И поэт называет своего друга "падишахом, который сам военачальник и сам войско – войско солнца и света".

"Когда восходит солнце Шемса, исчезают все тени, когда является слово Шемса, меркнет в его лучах солнце в зените".

Шамседдин становится для поэта "тайной тайн бытия". Но и сам поэт в глазах Шамседдина – совершенный человек, в нем бьется сердце мира. Увидев в друге то, что никто до сих пор не видел, Джалал ад-дин сделал сокрытое в нем явным. Джалал ад-дин обладал тем, чего недоставало самому Шамседдину:даром выражения невыразимого. И они стали неразделимы, как неразделимы мысль и слово, сущность и явление. Отныне они больше не существовали каждый в отдельности.

После гибели друга Джалал ад-дин как-то сказал: "Никто не может понять нашего единства, ни в чьем воображении оно не вмещается. Я говорю: "он", но разделить нас можно только на словах, ибо нет ни его, ни меня. Мы – единая жемчужина обоих миров. Мы неразлучимы. Не может человек, даже если он обойдет всю землю или вознесется на небо, расстаться с самим собой. Единица не поддается перечислению".

Сделав Джалал ад-дина своим единомышленником, Шамседдин направил его на иной путь – свободного раскрытия своего внутреннего мира, которое одновременно стало и выражением сути самого Шамседдина. Этим путем было сэма. Музыка, пляска приводили Джалал ад-дина в то вдохновенное состояние, в котором сами собой рождались самозабвенные стихи. Шамседдин Тебризи сделал его поэтом. Освободив от постоянного гнета самоограничения духовные силы Джалал ад-дина, его друг, не считаясь с тем, что о нем подумают, оберегал его внутренний мир от бесцеремонного вмешательства, дорожил, как самым важным на свете богатством, временам поэта.

«Тайна тайн бытия»

 Перемены, происшедшие с молодым, но почтенным шейхом, уважаемым проповедником, были просто неслыханны. Его поведение бросало тень на все духовное сословие. Не только улемы, но даже суфии, славившиеся своей терпимостью, были на сей раз выведены из себя. И больше других роптали его собственные мюриды. С какой стати, дескать, шейх отвернул от них свой лик? Ведь все они были людьми прославленными, сызмальства взыскующими бога. И кто такой этот Шемс, что свалился на нашу голову невесть откуда? Дервиш без роду, без племени. Уж не чародей ли он, сглазивший Мевляну, околдовавший его? Простонародье осталось без проповедей, мы – без поучений. Все лишились сердца своего.

Шамседдин видел и слышал все. Но его новый друг в своем упоении миром ничего на замечал. Джалал ад-дин надеялся, что все образуется, но Шамседдин видел острее, чем его друг, только что вышедший из полутьмы медресе и ослепленный открывшимся ему светом. В этом мире любовь неотделима от ненависти. И чем бескорыстней любовь, тем большую ненависть корыстолюбцев она навлекает. У него был опыт: и своего сословия, и свой собственный, личный.

Годы спустя, когда к Джалал ад-дину обращались с жалобами на несправедливость и утеснения старейшины ремесленников, ученые, музыканты, он, стараясь помочь, как мог, предостерегал, однако, от иллюзий, которые в тридцать девять лет еще имели власть над ним самим, и любил повторять древнюю народную мудрость:

Тебя утесняют, тебя оскорбляют?
Ну что же, таков этот свет.
Побивают камнями плодовое Дерево тоже.
Бесплодное – нет.

За эту мудрость он заплатил страшной ценой: жизнью своего великого друга и смертью сына, который сам вычеркнул себя из списка людей, живых и мертвых.

Шамседдин понимал: чтоб улеглась ненависть и миновала опасность, прежде всего нужно время. Он должен исчезнуть из Коньи. Но для Джалал ад-дина даже мысль о разлуке была непереносима. Мы не знаем, что говорил Шемс, какие он приводил доводы, чтоб убедить своего друга. Ясно одно: остаться вновь одному после того, как ему выпало счастье обрести единомышленника и друга, который стал его другой ипостасью, казалось Джалал ад-дину страшнее смерти. И, даже согласившись рассудком, он сердцем не может примириться с разлукой.

Как сладостная жизнь, намерен ты уйти. Но не забудь о нас.
Ты оседлал коня разлук нам вопреки. Но не забудь о нас.
Ты преданных друзей найдешь под небом этим.
Но с прежним другом связан ты обетом, не забудь.

Однажды ранним утром, ни с кем не попрощавшись, чтоб не бередить раны друзей, не радовать врагов и не наводить их на след, так же тайно, как явился, Шамседдин Тебризи исчез из Коньи. Со слов поэта один из "писарей его тайн" записал: "Бесценный учитель, глашатай добра, суть душ, свет Истины для тех, кто явился прежде него и явится после него, – да продлит Аллах его дни и дарует нам благополучную встречу,- ушел двадцать первого шевваля шестьсот сорок третьего года".

Двадцать первое шевваля 643 года хиджры – это пятнадцатое февраля 1246 года. Всего пятнадцать месяцев и двадцать пять дней пробыли они вместе. Слова Джалал ад-дина говорят о том, что расставались они не навсегда. Хоть никому на свете, даже другу своему, не сказал Шемс, куда он направляет свои стопы, поэт был уверен, что он даст ему о себе знать. Целый месяц друзья и враги, а больше враги под видом друзей искали его следы, но без успеха. За долгие годы странствий и знакомств со всеми религиозными школами, суфийскими сектами, народными движениями и ремесленными братствами Шамседдин научился скрытности.

Джалал ад-дин никого не желал видеть. Он сшил себе темно-лиловую ферадже из ткани хиндибари, которую носили в знак траура. Заказал высокую шапку цвета меда, крест-накрест повязал ее короткой чалмой, сшил мягкие, как у Шемса, сапожки, удобные для плясок. В знак горя ходил в расстегнутой на груди рубахе. После смерти поэта эта одежда станет обрядовой в ордене Мевлеви.

Никогда больше не поднимался Джалал ад-дин на помост медресе, не выходил на кафедру мечети. Поэтические и музыкальные собрания стали той трибуной, с которой возглашал он свою новую веру. Минул ровно год, как Шемс исчез из Коньи.

Нет страсти такой ни в одной голове.
Ни на кого я не в силах глядеть,
Словно я отделен от людей,
Словно сам я не человек…

Холодным февральским утром в дом поэта постучал оборванный, продрогший дервиш, судя по испитому лицу и одежде, принадлежавший к самым буйным, ни в какие уставы и секты не вмещавшимся дервишам – бродягам – каландарам. Письмо, которое вручил каландар, было написано рукою Шамседдина. Дервиш, по его словам, пришел из Дамаска. Наутро, едва путник свершил омовение, Руми вручил ему вместе с ответом все собранные в доме деньги и попросил немедленно пуститься в обратный путь, чтоб передать письмо Солнцу Его Жизни.

Еще два письма, одно за другим, отправил он вслед. Но ни на одно не получил ответа. Тогда он призвал к себе сына Веледа. Вручил ему еще одно письмо В ушах Веледа еще звучали стихи, которыми отец напутствовал их в дорогу:

О, ступайте скорей и найдите,
Приведите любимого друга домой,
Луноликого к нам заманите
Сладкой речью и песнью златой.
Его слово могуче и зрело,
Может реки он вспять повернуть.
Обещаньям его и отсрочкам
Не давайте себя обмануть.
Лишь бы он подобру-поздорову
Возвратился и в дверь постучал.
И тогда вы узрите такое,
Что ни разу сам бог не видал…

Велед нашел Шамседдина и вместе с ним тронулся в обратный путь. Увидев Мевляну, Шамседдин тоже сошел с коня. Они обнялись. Потом склонились друг перед другом до земли.

Мое солнце, Шемс пришел!
Среброликий, золотой месяц мой ко мне пришел!
Мое ухо, мое око, свет моих очей пришел!..
Время пить вино, чтоб ум гром и молнии метал.
Мои крылья, Шемс пришел. Время птицей в небо взмыть!
Время мир наполнить рыком. Лев пришел!
Время мир наполнить светом, мое утро, Шемс пришел!

Шамседдин вернулся в Конью восьмого мая 1247 года. Все, кто прежде поносил его, явились к нему с покаянием. Он с улыбкой простил их, хоть знал, что раскаявшийся враг опасней нераскаявшегося. Впрочем, среди мюридов и дервишей, пришедших к нему на поклон, большинство не было ни его врагами, ни его друзьями: просто не ведали они, что творят.

Сэма стали модой в султанской столице. Всякий уважающий себя торговец, вельможа или бей считал себя оскорбленным, если Шемс и Мевляна не участвовали в собраниях, которые они устраивали в своих палатах, садах и виноградниках.

То, что для Мевляны было способом выражения его новой веры, для них стало развлечением, помогавшим забыться среди монгольских грабежей, отвлечься от мыслей о позоре и гибели сельджукской державы. Но Джалал ад-дин впервые получил для своих стихов широкий простор. Да, в ночи невежества и бездуховности, говорит поэт, вера – свеча. Но когда восходит солнце любви к человеку, становятся мусором сами понятия веры и безверия.

За одно это стихотворение, в котором любовь ставится выше религии, а Совершенный Человек прославляется как бог, Джалал ад-дин Руми, живи он в Европе, считающейся родиной гуманизма, был бы четвертован или сожжен на костре.

Гуманизм Джалал ад-дина при всей своей всеобщности отнюдь не абстрактен. В его поэзии прославление Совершенного Человека неотделимо от прославления человеческой личности. Для поэта его друг – живой человек по имени Шамседдин Тебризи. Но в то же время он прилагает к нему эпитеты, которые, с точки зрения и правоверного духовенства, и суфийской традиции, могут быть лишь атрибутами бога или его пророков. Он величает друга "солнцем мира, светочем Истины, душой, перед которой весь мир – безжизненное тело","свечой, к которой в вечности, как мотыльки, стремятся души". Все это для любого религиозного правоверия звучит богохульством.

После очередного скандала, когда Шемса во время его беседы прерывали вопросами, возражениями, ссылками на Священное писание, он в сердцах заметил Веледу: – Видишь, до чего они дошли! Снова хотят разлучить меня с Мевляной. Что ж, пусть радуются – на сей раз я так уйду, что и следов моих не отыщут! Джалал ад-дин чуял недоброе. Но и думать не хотел о новой разлуке. Напротив, хватит его другу быть Летучим Шемсом. Он должен обосноваться в Конье, пустить здесь корни.

Нужно назвать имя, которое Джалал ад-дин до конца своих дней не желал поминать даже в мыслях своих. Имя его второго сына, нареченного поэтом в честь рано умершего брата Аляеддином. Это был странный характер. Все он делал наперекор, и, прежде всего, своему старшему брату Веледу. Юношеский эгоизм с годами стал сутью его натуры. Он жаждал самоутвердиться, обрести свободу, на деле же попал в самое пошлое рабство к своим слабостям и порокам, к собственной гордыне. Какая там независимость! Словно кукла, повторял он каждое движение брата и отца, но, как в зеркале, все наоборот.

Как и следовало ожидать, достаточно было Шемсу появиться в Конье, стать другом Мевляны и учителем Веледа, чтобы Аляеддин возненавидел его. Аляеддин вел такую жизнь, что в друзьях его оказались приживалы вельмож, тайные и явные враги Шамседдина и Мевляны. Когда слухи о поведении сына дошли до Джалал ад-дина, он написал ему одно, последнее письмо. "…если хочешь ты успокоить сердце отца твоего, не забывай о доме своем и домашних своих. Да спадет скорей пелена с глаз сына моего, ибо там, куда направил ты своего коня, нет ничего, кроме миража. Многие скакали туда же, куда и ты, но, прискакав, видели: воды там нет. Не надо, не надо, не надо, и все тут!.."

Поэт обращается к лучшим свойствам человеческого характера. Напрасно. Все лучшие свойства его сына уже побеждены эгоизмом, ревностью, озлобленностью. Раб своих страстей, он становится орудием тупиц от правоверия, ненавидящих все человеческое, вельмож, страшащихся проповеди Шамседдина и Мевляны, ее влияния на простонародье.

…Шемс никогда не простит себе, если, упаси Аллах, что-либо случится с Мевляной.

Джалал ад-дин, словно ныряльщик, погружался в глубины духа, доставая бесценный жемчуг. Но жемчугом этим были его, Джалал ад-дина, собственные слова. Он обязан сохранить, приумножить добытые богатства. Но для этого Шемс должен исчезнуть. На сей раз он все продумал. Дервиши-каландары укроют его, уведут за тридевять земель. Они обещали прийти в четверг. Четверг пятого декабря 1247 года Шамседдин провел в своей келье. Вечером он услышал: его зовут. И не спеша направился к двери. То были его последние шаги по земле.

На рассвете Джалал ад-дин ворвался к сыну Веледу.

– Вставай! Чего ты спишь? Ищи своего шейха! Снова душа наша не чует его благословенного запаха!

Велед вскочил с постели. Ошалело поглядел на отца. Тот был вне себя.

– Беги ищи! Подними город! Скорее!

Наспех одевшись, Велед выскочил из кельи. Шамседдина нигде не было. Ни в медресе, ни у ахи, ни в мечетях, ни в ханаках, ни в караван-сараях. Ни ночная, ни утренняя стража у всех городских ворот не видела, чтобы кто-нибудь похожий на него покинул город. Пока продолжались поиски, Мевляна не смыкал глаз. "Он обезумел от разлуки, – вспоминал впоследствии Велед. – Не знал, где у него голова, где ноги…».

Меж тем слухи, наводившие на догадки, одна страшнее другой, стали доходить до Веледа. То двое подгулявших воинов в кабаке в еврейском квартале ухмыльнутся при имени Шемса: "Закатилось солнышко под землю, больше не вернется". То один из людей Аляеддина в ответ на расспросы скажет: "Ищи ветра в поле, а живую воду в колодце".

Нет, нет! Только не это! Велед отгоняет от себя ужасные догадки. Но вот служанка, убиравшая медресе, отправляется за водой не к фонтану, а к ближайшему колодцу, из которого поят скот, и по дороге замечает ржавые замытые пятна крови. Ночью Велед кричит и плачет во сне. Много лет потом будет он просыпаться по ночам с воплем ужаса. Мысль, которую мы не можем додумать до конца или не хотим допустить в сознание, часто приходит к нам во сне, ибо подсознание и во сне продолжает свою работу, сводя воедино намеки, признаки, неосознанные ощущения.

Для Веледа, как и для других религиозных людей его времени, сон был откровением свыше. Но и сну не решился на сей раз поверить Велед, прежде чем не выяснит правду сам. Следующей ночью с тремя самыми верными, самыми близкими своими людьми он выходит из медресе. Без фонаря, точно воры, крадутся они к ближайшему колодцу. Луны нет, только декабрьские звезды безмолвно горят в холодном черном небе. Стук колодезной крышки. Кажется, в бездну опускается веревка с железными крючьями. Всплеск. Еще три аршина веревки. Держащий ее резко дергает в сторону. Тянет на себя. Веревка напрягается, но не поддается. Они берутся вчетвером. Раздирая ладони, тянут, тянут, тянут. Каждый удар груза о стенки заставляет Веледа содрогнуться.

Груз показывается над срубом. И в тот же миг они узнают в распухшем мертвом теле Шамседдина. Крючья, разодрав одежду, вонзились в обнаженный худой бок. Велед выдергивает их. Крови нет. Куда же девать труп? До самого последнего мига Велед не хотел верить. И потому ничего не успел придумать. Но никто не должен видеть Шемса мертвым. Никто, кроме них, связанных клятвой.

И тут его осеняет. Рядом стоит пустая гробница вельможи Бедреддина Гевхерташа, того, на чьи деньги построено их медресе. Он поставил рядом и гробницу, в которой завещал похоронить себя. Там, только там они могут этой же ночью втайне от всех предать земле тело Шамседдина Тебризи.

Через десять лет молодая жена Веледа Фатима-хатун, проснувшись ночью, с ужасом поглядит на мужа. Никогда она не видела его таким: растерянным, рыдающим в голос, смятенным. Что с ним? Велед знает ее бесстрашие, ее мужество. Но она должна поклясться: никогда ни намеком, ни словом не открывать этой тайны.

Фатима-хатун молчала полвека. Лишь глубокой старухой, когда уже не было в живых ни Джалал ад-дина, ни Веледа, не в силах унести тайну в могилу, она поведала ее своему сыну, который был обязан Мевляне тем, что явился на свет, а не был убит в утробе. И через пятьдесят лет после смерти Джалал ад-дина "писарь тайн" его внука шейх Ахмед Эфляки записал ее рассказ.

Шемса вызвали к воротам не каландары. Семеро ждали его там в засаде. Среди них был и Аляеддин. Когда Шемс показался, семь длинных мясных ножей вонзились в его тело.

Кровь смыли водой, принесенной в бурдюках, труп, бросили в колодец. "Колодец, куда бросили Шамседдина, был открыт Веледу ночью во сне. Вместе с друзьями он тайно поднял тело из колодца и предал его земле",- рассказала Фатима-хатун.

Но место, где он похоронен, оставалось тайной еще семь веков. Семь с лишним веков минуло. За толщей времен не слышна боль, не слышны голоса отчаяния и горя: все равно его давным-давно не было бы в живых, давно истлели бы его кости. Сколько людей великих и безвестных ушло в землю за это время. Сколько убийств и преступлений свершилось на свете.

Семь мясных ножей. Смыли кровь водой, принесенной в бурдюках. Колодец. Как просто, до отвращения просто!

Любая драма волнует лишь тогда, когда нам в полной мере открывается ее духовный смысл. Джалал ад-дин Руми открыл человечеству духовный смысл драмы, разыгравшейся в Конье пятого декабря 1247 года. И потому над ней не властно время.

И убитый, и отец убийцы видели друг в друге того Совершенного Человека, который, познав весь мир и все человечество в себе, ради любви к нему забыл о себе. Но возможность стать таким, совершенным, кроется в каждом.

Аляеддин, убив Шемса, посягнул на все человеческое. И тем самым убил себя, навсегда вычеркнул свое имя из списка людей, живых и мертвых. Помните: "Тот, что убил одного, – все равно что убил всех. Тот, кто воскресил одного, – все равно что воскресил всех". После того как Джалал ад-дин узнал правду, он больше ни разу не видел лица своего второго сына. Не пошел на его похороны. Бесследно сгинуло и его потомство. Через полвека сын Аляеддина пришел к сыну Веледа: "Мы тоже потомки Мевляны, – сказал он. – Как может сын отвечать за поступки отца?" Тот ответил: "Вы давно обрубленная ветвь".

Потеряв друга в макрокосме вселенной, Джалал ад-дин обрел его в микрокосме своего внутреннего мира. По традиции все поэты в последнее двустишие своих газелей включали собственное имя. Отныне Джалал ад-дин подписывает свои газели именем Шамседдина Тебризи. Это он, его вновь обретенный друг, слагает его песни, сам поэт – всего лишь их чтец, передатчик. Но песни эти возникают в мире его души. И потому они одновременно и его собственные песни. "Я – это он, он – это я".

Время затягивает раны, превращает уголь в золу, камень в песок. Но никогда не заживет эта рана в душе Джалал ад-дина.

Все кончено, мой друг, что было, то было.
Кто в мире услышит? Кто в мире заплачет?
Вонзилась стрела ядовитая в печень,
Пробит ею щит, и звенит он и плачет.
Лежу под такою глухою землею, –
Весь мир бы давно задохнулся от плача,
Нет больше тебя, Шамседдин из Тебриза,
О гордость людская! Но люди не плачут.
Нет в этом мире ни уха, ни глаза,
Иначе оглохли б, ослепли от плача.
Но нет в этом мире ни у кого
Ни слуха, ни зрения, кроме него.

 До конца дней друзья не осмелятся расспрашивать поэта о друге. Даже имя его будут вспоминать с опаской, дабы не бередить незаживающую рану. Вот почему осталась в черновиках книга "Бесед", которые вел Шемс с Джалал ад-дином, а друзья и последователи поэта продолжали молчать о его гибели.

Таинственное исчезновение Шамседдина Тебризи, стихи великого поэта, для которого он был бессмертен, как Солнце, как Истина, со временем родили веру в бессмертие Шамседдина.

В один прекрасный день так же неожиданно, как явился в Конью, снова-де явится Шамседдин в дверях обители дервишей мевлеви. Явится как мессия новой эры. Лишь в середине нашего века при ремонте старой маленькой обители была обнаружена могила Шамседдина Тебризи.

Мы пришли к гробнице Шамседдина Тебризи с глубоким осознанием и уважением. Мы пришли к Учителю, чтобы в Его лице поклониться всем Учителям Мира. Его слова и сейчас почти через 800 лет также живы и также истинны. Их мы слышим из уст Вознесённых Владык, Учителей, воплощённых на Земле: «Вы – боги, так ищите в себе то божественное, что дано вам от роду».

Шемс – Солнце, нет сомнения, что это был Великий Учитель, несущий в мир Вечные Истины и наше огромное счастье в том, что он нашел того, кто смог запечатлеть хотя бы часть их в писании, сохранившемся до наших дней.

Шемс + Руми – узел любви, и как всегда рядом – узел ненависти. Мы приехали в Конью с мыслью развязать этот узел, связанный кровью. Без Иуды не состоялся бы Иисус, без Аляеддина не состоялся бы Великий Руми. Казалось трудным понять и простить сына Руми, но, кажется, нам это удалось. Во всяком случае, мы на это надеемся.

С уважением, ко всем Вам, кто дочитал эту работу до конца.

e-max.it: your social media marketing partner